По вине Аполлона

Он схватил меня за плечи и сильно толкнул. Я почувствовала, что пальцы у меня слабеют. Еще минута, и я выпущу перила и отойду в область истории – навсегда. Я с силой лягнула Феннивика в лодыжку, рванулась в сторону и выпрямилась. Что-то треснуло у меня в щиколотке.

– Ах ты, надоедливая сука! – ударом в челюсть Феннивик сбил меня с ног, и я упала прямо на свой ридикюль. Протянув под платьем руку, я открыла его и обхватила рукой баллончик как раз в тот момент, когда Феннивик бросился на меня. Я парировала его удар, отбив локтем руку с ножом. Выругавшись, он схватил меня за волосы и, приставив нож к горлу, заставил снова перегнуться через перила. Ухватившись одной рукой за перила, другой я подняла баллончик и нажала на распылитель.

Феннивик судорожно вздохнул и, спотыкаясь, отступил назад, окутанный облаком газа. Кашляя, я закрыла слезящиеся глаза, ощущая в них страшное жжение.

Звук удара заставил меня открыть глаза, и я успела увидеть, как Феннивик упал на пол как куль. За ним с торжествующей улыбкой на лице стояла Виктория, держа в руках подзорную трубу Натаниэля.

– У него был очень испуганный вид, когда тетя Фейс сказала, что ты заболела, – объяснила она. – И особенно, когда она добавила, что ты скоро поправишься. Я подумала, может, это он пытался отравить тебя, поскольку ты узнала о нем и Пруденс.

– Но откуда ты знаешь, что меня пытались отравить?

Она вспыхнула.

– Я подслушала, как вы говорили об этом с Натаниэлем. Итак, когда я увидела, как мистер Феннивик выскользнул из церкви как раз перед началом церемонии, я сказала тете Фейс, что у меня мой период и мне абсолютно необходимо пойти в дамскую комнату. После этого я выскочила из церкви и последовала за ним.

– Это ты хорошо сделала, – сказала я, понимая теперь, как чувствует себя приговоренный к смерти, которому отменили смертный приговор. Я шагнула вперед, и ногу пронзила боль. Не обращая на боль внимания, я наклонилась над Феннивиком, желая удостовериться, что он действительно потерял сознание. – Он отключился. Виктория, здесь где-нибудь есть веревка?

Поняв, что я имею в виду, она кивнула.

– На чердаке есть моя старая скакалка. Я пойду принесу.

Спустя пять минут мы надежно связали Феннивика, вставили ему в рот кляп и привязали к ограждению.

– Пока закроем его здесь и попросим слуг вызвать полицию, – решила я.

– Да, конечно. Но нам надо связаться с Натаниэлем, – настойчиво проговорила Виктория. – Он ни за что не женится на Пруденс после того, как мы все ему расскажем. – На ее лице появилось разочарованное выражение. – Но машины нет.

– Как мне ни неприятно об этом говорить, но, по-моему, я растянула щиколотку. – Я стиснула зубы, чтобы перебороть боль.

– Значит, идти мы тоже не можем, – простонала Виктория. – Да и все равно это слишком далеко. Как же нам добраться туда вовремя, чтобы помешать бракосочетанию?

Я посмотрела на нее, и в мозгу у меня забрезжила несуразная на первый взгляд мысль.

– Виктория, – я с усилием улыбнулась, – что ты скажешь насчет поездки на велосипеде?

Глава 13

Щиколотку у меня дергало от боли, когда Виктория и я изо всех сил жали на педали велосипедов, сначала поднимаясь на холм, потом спускаясь с него к церкви. По крайней мере мой велосипед был не таким, какие можно увидеть в музее – с одним большим передним колесом, но он был ужасно тяжелым и неудобным в управлении. Я поймала себя на том, что то и дело тянусь к переключению передач, которого там не было.

– И почему твой брат не изобрел его? – пробормотала я, когда мы с Викторией наконец подъехали к церкви.

Мы оставили наши велосипеды на ступенях церкви. Слезая с велосипеда, я заметила, что мой дорожный костюм заляпан грязью, хотя при езде я и поднимала юбку настолько высоко, насколько позволяли приличия. Жаль, что я не успела переодеться в брюки.

Виктория взбежала по ступенькам и вошла в тяжелые дубовые двери. Острая боль пронзила мне ногу, когда я с бешено колотящимся сердцем заковыляла за ней. Что если мы опоздали? Что если Натаниэль и Пруденс уже стали мужем и женой?

Церковь была набита битком; в ней собралось по меньшей мере человек триста. Десятки голов повернулись в нашу с Викторией сторону, когда мы ворвались внутрь. На лицах читалось неодобрение. Не обращая внимания на вызванный нами переполох, я полухромала, полупрыгала вслед за Викторией вдоль прохода, держась за спинки скамей, чтобы не упасть.

– Согласна ли ты, Пруденс Элизабет Пратвелл взять в мужья этого мужчину, любить и почитать его в горе и в радости, в здравии и в болезни? – звучал голос священника.

Виктория первой добралась до алтаря. Пруденс потрясенно вздохнула, увидев из-под своей изысканной белой кружевной фаты сестру Натаниэля.

– Да, – быстро проговорила она. Священник негодующе посмотрел на меня, ковыляющую к алтарю, но ничего не сказал, а повторил свой вопрос, обращаясь уже к жениху, который еще не заметил нашего вторжения.

Натаниэль медленно кивнул.

– Я…

– Ты не можешь! – выкрикнула Виктория, бросаясь к брату.

Он обернулся, челюсть у него отвисла.

– Виктория! Тейлор?! Что, черт возьми, вы…