По вине Аполлона

Родившись в Калифорнии, я с детства привыкла к землетрясениям и смотрела с еле скрываемым презрением на перебравшихся к нам жителей восточных штатов, которые бледнели при едва заметном колебании почвы. Но нынешнее землетрясение было намного сильнее всех тех, которые мне когда-либо довелось испытать. Вероятно, его мощность достигала семи или даже восьми баллов по шкале Рихтера. И разрушения в городе должны были быть ужасны.

Я представила отца, который в это время дня обычно валялся пьяный на диване, и меня бросило в дрожь. Что если в нашей убогой квартирке рухнул потолок? Он не успел бы даже понять, что на него свалилось. А мама? Она, скорее всего, была уже на пути на работу, когда началось землетрясение. Уцелел ли театр, в котором ей удалось получить в этом месяце небольшую роль? Мои родители были, разумеется, далеко не ангелы. И все же при мысли о том, что я могу их потерять, у меня комок подкатил к горлу.

Внезапно я вспомнила о дряхлой, полуслепой Виктории, сидящей в полном одиночестве в своей квартирке в Мишн-дистрикт. Что если она ранена и нуждается в помощи? Нет, пора было выбираться из этого дома и немедленно.

Поспешно обследовав Аполлона и убедившись, что он не ранен, я ощупью добралась до двери и взялась за ручку. Но когда я попыталась ее повернуть, у меня из этого ничего не вышло. Дверь не поддалась, даже когда я навалилась на нее всем телом, и в отчаянии я заколотила в нее изо всех сил.

– Заклинило, – прошептала я мгновение спустя и почувствовала, как меня охватывает леденящий ужас. Аполлон тревожно задышал. Как это могло случиться?

Не паникуй, приказала я себе, стараясь не думать о том, что пройдет, по меньшей мере, несколько часов, прежде чем кто-нибудь хватится меня, если такое вообще произойдет. Дюйм за дюймом я принялась ощупывать стены в поисках второй двери. Той, через которую ушел Натаниэль. Но, может, ее заделали, когда Феннивик перестраивал дом?

Не знаю, сколько прошло времени; это могло быть и тридцать минут и три часа. Наконец я обнаружила его – второй выход, ведущий на крышу. Распахнув дверь, я увидела перед собой лестницу и, перескакивая через две ступени, ринулась наверх.

– Слава Богу! – воскликнула я с облегчением, оказавшись на «вдовьей дорожке», и невольно подумала, как должно быть странно я выгляжу сейчас со стороны, разговаривая с собакой. Вдохнув полной грудью свежий ночной воздух, я подошла к перилам и посмотрела вниз.

Внизу была тьма. Кромешная.

– Должно быть, отключилось электричество, – пробормотала я вслух и нахмурилась.

Прелестно! Только этого нам недоставало. И как теперь прикажете выбираться отсюда? А? Я явно не тянула на человека-паука, да и Аполлон с его короткими лапами уж никак не обладал умением лазать по стенам.

– Эй! – крикнула я и замахала руками над головой словно идиотка. – Есть там кто-нибудь внизу?

И тут только я обратила внимание на прямо-таки неестественную тишину. Вой сирен умолк – странно, почему? – и кроме шелеста листьев и отдаленного стука, похожего на цокот копыт, до меня не доносилось ни звука. Даже после землетрясения должен же был быть слышен шум машин… Если только упавшее дерево или рухнувший дом не загородили улицу, подумала я, несколько успокоенная тем, что не нахожусь в «Сумеречной зоне».

Я закричала громче. Минут через десять, однако, я пришла к выводу, что кричать бесполезно; к тому же на крыше было довольно прохладно. Я решила вернуться на чердак и подождать там до утра.

На чердаке было душно, и я оставила дверь слегка приоткрытой, подперев ее чем-то тяжелым, чтобы она не закрылась. В щель проник бледный свет луны, и с удивлением я вдруг увидела в углу у двери какие-то ящики, сундуки, плетеную птичью клетку и старое кресло. Я была уверена, что раньше их там не было… но конечно же они должны были там находиться. Я просто не заметила их в темноте. Если только во время землетрясения не обрушилась ложная стена, за которой все это было сложено. Во рту у меня мгновенно пересохло. Но ведь это и было то самое чудо, которое я искала! Если все эти сундуки и ящики принадлежали семье Стюартов или даже тем, кто жил после них, то дом не станут сносить, пока здесь не будут произведены более тщательные поиски.

Неожиданно пол у меня под ногами слегка качнулся.

– По…последний толчок… Ху…худшее уже позади, – пробормотала я заикаясь в попытке успокоить себя и Аполлона, который то тыкался мне носом в щиколотки, то пытался залезть на колени.

Комната вздыбилась и меня отбросило к двери, ведущей в дом. В ужасе я подумала, что сейчас рухнет крыша, и мы с Аполлоном окажемся погребенными здесь заживо вместе со всеми найденными нами историческими ценностями.

– Помогите! – завопила я во все горло, вскакивая на ноги и молотя обеими кулаками в дверь.

И тут только заметила, что дверь висит на петлях. Но я же собственными глазами видела, как она соскочила с петель, когда я вломилась на чердак… Может я сошла с ума, мелькнуло у меня в голове, и я почувствовала, как волосы у меня на затылке встают дыбом.