По волчьему следу. Хроники чеченских войн

А военные помогают местным жителям налаживать мирную жизнь. «Возьмем элементарное — воду, — рассказывает заместитель командира полка по воспитательной работе майор Павел Олексюк. — В горах она на вес золота. В поселке Помятой установлены три водозаборных насоса. Замечу, что оборудование наши солдаты таскали в гору на себе... Насосы теперь питают горной водой и чеченские села, и пограничников, наш полк, стройбатовцев. Все делим. А возьмите медицинскую помощь. Чеченцы привозят рожать своих жен в нашу медицинскую роту. За последние четыре месяца у нас родились три малыша. А числу операций по удалению аппендикса медики, наверное, и счет потеряли. Часто приходят люди с больными зубами. Словом, помогаем, чем можем. Здесь же как-то делали операции двум мальчишкам, которые подорвались на мине... Сейчас медицинское подразделение расширяется. Расчет простой — не ждать, пока в Борзое и других селах построят больницы».

Разумеется, очень сложно «вырулить» Чечню за столь короткое время на мирные рельсы, тем более что на ведение «священной» войны с Россией чеченские сепаратисты получают до 100 миллионов долларов в год. За них надо отчитываться — убийствами, терактами в мирных городах, взрывами самолетов...

«Как это ни цинично прозвучит, — пишет в одном из своих номеров "Комсомолка", — но наши спецслужбы могли "просчитать" вереницу недавних терактов в самолетах, у метро "Рижская" и захват заложников в осетинской школе.

В конце июля от задержанных в Чечне нескольких главарей банд и рядовых "моджахедов" контрразведчики узнали о крупном финансовом транше, который штаб Масхадова получил из-за рубежа. Уже как аксиома: если бандиты получили деньги, значит, в ближайшее время где-то рванет. Так было с прошлогодними взрывами в Минеральных Водах, Ессентуках и Черкесске (за месяц до этого боевики получили миллион долларов от организации "Братья мусульмане").

По данным контрразведчиков, все диверсии с массовой гибелью людей Масхадов и Басаев оплачивают по максимуму. Например, за вертолет Ми-26, сбитый в августе 2002 года над Ханкалой, три бандита получили по 50 тыс. долларов (тогда погибло около 130 человек). Зареме Мужахоевой, которую ФСБ арестовало за полчаса до совершения теракта в центре Москвы, было обещано 30 тысяч долларов. Родственники террористки, взорвавшей себя во время рок-фестиваля в Тушине, получили 70 тысяч долларов. Нетрудно догадаться, что и родня самолетных террористок, а также смертницы, взорвавшей себя 30 августа у "Рижской", получит вознаграждение по той же расценке...».

Штаб Масхадова время от времени выпускает специальную листовку с расценками для тех, кто хочет заработать на терроре. За растяжку в центре Грозного причитается 20 долларов, за мину — 50, за фугас — от 300 до 500. За убийство генерала — 15 тысяч долларов (эквивалент — три коровы или 20 баранов), за убийство старшего офицера (майор — полковник) — 7 тысяч или одна корова и пять баранов, убийство младшего офицера (лейтенант — капитан) — 3 тысячи или три барана, убийство прапорщика или солдата-контрактника — 1,5 тысячи или два барана.

В 2004 году силовики провели десятки учений по борьбе с терроризмом, на которых военнослужащие прожгли, проели и простреляли более 400 миллионов рублей, но предотвратили лишь 3 теракта из 16. В 2005 году, поданным «Комсомолки», из госбюджета на антитеррор планируется выделить уже почти миллиард. И опять львиная доля уйдет на пальбу из пушек и переброску батальонов по воздуху куда-нибудь на тихую Камчатку. А капитан ФСБ, схвативший смертницу за полчаса до взрыва и спасший жизни десятков людей, получит лишь тысячу рублей премии, часы «Командирские» и картонную грамоту.

Как видим, «успехи» террористов в решающей степени определяют деньги. С умом потраченные деньги определяют и успех борьбы с террором.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Заканчивая эту книгу в декабре 2004 года, я мысленно перенесся в хмурый ноябрьский день 1991 года, когда состоялась моя встреча с Джохаром Дудаевым. Снова прокручивая беседу с президентом Чечни, я всякий раз вспоминал его слова о войне без правил, о том, что она, в случае «вооруженной агрессии России», с территории Чечни будет перенесена туда, откуда будет исходить — в саму Россию. Эта бредовая, как мне показалось на первый взгляд, идея прочно осела в умах тех, кто окружал в ту пору Дудаева.

И вот теперь она, созревавшая в душе чеченского народа более десяти лет, дала свои плоды. Массовый терроризм, который происходит сегодня в городах России — тому подтверждение. Терроризм, конечно, достоин только осуждения. Но пока Россия продолжает игнорировать его первопричины, перспективы его снижения и постепенного искоренения остаются практически нулевыми. Практический опыт боевых действий в Чечне показывает, что за последние четыре года ряды террористических организаций увеличились в несколько крат. Вот и получается: на место каждого убитого или захваченного отморозка становятся два или более новых.