По волчьим законам

Гнет, это не сигареты. Он понял, что мой «женишок» не из простых, это его взбесило. Точно! У такого, как Симаргл, меня просто так не заберёшь, когда… Чего ждал старый извращенец Яровит, я не знала, но меня не собирался отпускать далеко.

И Михаил подтвердил догадки, перехватив руку альфы. И всё так быстро произошло, что я шарахнулась назад, охренев от ситуации. У Симаргла огнём глаза блеснули…. А в зале были люди. Никто не обратил внимания, и Михаил чуть показал острые белые клыки в оскале.

Никто не обернулся, хотя такая у нас в уголке суета была. Это либо Марк либо Симаргл взгляды людей увели с помощью гипноза. Настоящие колдуны так умеют, я тоже тренировалась, но пока безуспешно.

— Всё-всё! — показал пустые ладони Марк, натянул улыбку. Он отходил от нас и Михаил Васильевич успокоился, поправил пиджак. — Не трогаю. Миша, условия не забывай.

Он прошёл сквозь толпу, ослепительно улыбаясь девушкам-моделям, и находил среди них знакомых, целовал. Дамам из важных чиновников целовал ручки и подмигивал…

Я любовалась им. Он, такой красивый и лёгкий, влетел к блистательной Марин. Они целовались под аплодисменты, и я аплодировала, заливаясь слезами. Сквозь пелену представляла, что мама улыбается мне и манит к ним… Она хочет представить публике свою единственную любимую дочь.

«Дамы и господа, это наша единственная дочь с Марком Яровитом. Наша обожаемая малышка Теона. Она старается учиться на «отлично», чтобы родители похвалили, она следит за моейработой и папиной, чтобы во всем нам угождать… У неё комплексы, которыми она заросла, как камень мхом…»

— Успокойся, — Симаргл прижал меня к себе.

Я зажмурилась и уткнулась ему в плечо. Сжала его руку, возможно, ему было больно, но он стерпел.

От него отходила тёплая волна. Рука легла мне на спину и гладила. Он успокаивал меня, но не просто через прикосновения, Михаил использовал колдовство.

— Он не любит маму, — шептала я. — Единственная, кого Марк Яровит любил, была моя бабушка Алия. Но она ему отказала. Я её понимаю. Ненавижу его.

******

Я выбралась из его объятий, смахнула слёзы и улыбнулась.

— Раз, дядь Миш, ты такой благородный, спать будешь со мной. — Окинула взглядом ненавистный торжественный зал. — Я хочу тебя кое с кем познакомить.

— Надеюсь, не с сифилисом, — вдруг брякнул Симаргл.

Я усмехнулась, а потом заржала в голос.

Не ожидала от него услышать хоть какую-то шутку, пусть и такую дебильную. Однозначно, скрытный. И при близком знакомстве в этом оборотне открывались разные грани, которые мне нравились с каждым часом всё больше.

Михаил Васильевич не смотрел на меня, взгляд стал холодным, а рожа бородатая хищной. Я быстро нашла взглядом того, кто так раздраконил моего спутника.

Это был его братец. Ох, и громила! На полголовы выше Михаила. Без костюма, в кофте чёрной в обтяжку. А фигура такая, что наши бугаи из охраны терялись на его фоне. Широкие плечи, накачанные сильные руки. Очень коротко стриженые волосы. Охрана клана за Еремеем Васильевичем Лютом, как за вожаком. А он, похоже, и был таким. Агрессивный, мрачный… Животное, честное слово.

— Где твоя синеглазая Ярослава? — саркастический смешок. Миша сразу пошёл на конфликт. Спешил навстречу к брату, огибая торжественные столы.

— Дядь Миш, — испугалась я, — ты поосторожнее.

Да, испуг был, но потом такой азарт взял. Охренеть, дядя Миша выдал! Ничего такой, смелый смертник.

— Ты охренел, Псина Огненная?! — пробасил адским голосом Лют.

Я замерла в ожидании крутейского махача.

Вот это никто колдовством не прикрывал, все присутствующие обернулись. Можно было бы ожидать, что девушки заверещат, но даже не только оборотницы тащились от такого. Женская половина зала вылупилась на братьев. Два здоровых самца, и, хотя Лют явно выигрывал в массе, Михаил оказался ловким, а как он бить умел, было написано на трёх рожах присутствующих в зале. Те уроды, что пытались меня поиметь на улице, как от огня от Симаргла рванули, спрятавшись за ходулями девушек по вызову. Теперь-то меня никто не обидит!

Ерёма сделал захват противника в кольцо своих железобетонных рук, поднял брата над полом и хотел кинуть на шведский стол. Там официант наливал шампанское в пирамиду из фужеров и, заглядевшись, перелил. Но ему ничего не будет, потому что в неё влетел Симаргл. Огненный пёс, конечно, летел, но брата зацепил и повалил его вместе с собой, через спину перекатился, уронив Люта.

Снесли столы, разбили посуду, влетело официанту. И пошло месиво.

Я такой кураж поймала, что вскочила на ближайший стол. Хоть так себя гостям показать, ведь мама с папой стеснялись.

Сунула два пальца в рот и свистнула на весь зал.

— Бей его! — закричала что было сил, хотела ещё что-то подбадривающее закричать, но меня скинули со стола и, скрутив по рукам, повели из зала.

Нас с Симарглом выкинули на улицу. Точнее, кидали меня, его вежливо попросили выйти. После драки у дяди Миши волосы растрепались, на скуле появилась ссадина, кулаки в кровь разбиты. А он поправлял белоснежные манжеты. Пиджак снял и накинул мне на плечи.