По волчьим законам

Отчего-то я верила Борису, что для него была не бесполезной, но… Что это вообще значило? За те несколько дней, что я была дома, он почти не проводил со мной время. Так, забегал на пару минут, задавал поверхностные вопросы, кидал какую-нибудь кость и уходил, ссылаясь на дела. Все.

Я правда не ждала, что с меня будут сдувать пылинки, но его поведение никак не способствовало тому, чтобы мои противоречивые чувства хоть как-то стали более определенными. Я не знала, как мне стоило себя вести с ним, да и не только с ним, а вообще. Нежность как-то не шла, уверенности в нас не было, а все мои попытки пойти на физический контакт вызывали и во мне, и в нем странное напряжение, будто мы оба ожидали чего угодно, но только не ласки.

– Кира? Что ты делаешь?

Спину обдало холодом, а слух резанула требовательность, которой была пропитана интонация Бориса.

– Воздухом дышу, – спокойно ответила я, повернувшись к нему лицом.

На нем была серо-голубая рубашка, делавшая его глаза неоднозначного цвета. Как два хамелеона они поблескивали на солнце, пробегали по мне, покалывая кожу и вызывая ощущение уязвимости.

– Вернись в комнату. Ты уже посинела.

Погрузившись в размышления, я не заметила, как замерзла. Приобняв себя руками, я прошла в комнату. Борис зашел следом и закрыл двери балкона на засовы.

Устроившись в кресле, я поежилась и потерла холодные руки. Муж сел на диван и посмотрел на меня испытывающим взглядом: тем самым, что был у него в больнице, когда он приехал забрать меня.

Он будто стремился проникнуть вглубь, словно я была каким-то механизмом, который он хотел разгадать, осмыслить, выяснить, как работает и работает ли вообще.

Ожидая дежурного вопроса "Ты вспомнила что-нибудь?", я ответила мужу спокойным, даже покорным взглядом, но меня ждало разочарование и удивление одновременно.

– Ты похожа на отца, – произнес он, рассматривая меня. – На мать тоже, но на отца больше. Я знал его, когда был моложе. Он был достойным волком.

– Его тоже убили, как и моего брата? – равнодушно спросила я. – Он был бизнесменом, как и ты?

Сказать мужу в лицо, что я считала его бандитом, у меня не повернулся язык, но и назвать его хозяином города я тоже не смогла потому, как назвав его так, я как бы признала бы, что муж был и моим хозяином, а это было как-то уже слишком.

Борис усмехнулся и подался вперед, впиваясь взглядом еще сильнее

– Бизнесменом? – переспросил он, с чувством покатав слово на языке. – Пожалуй, можно и так сказать.

– Так его убили? – продолжила спрашивать я.

– Да, – как ни в чем не бывало ответил Борис.

– Это был ты?

Вопрос вырвался раньше, чем я успела даже осмыслить подобную догадку.

Борис сверкнул глазами и расслабленно, по-хозяйски откинулся на спинку дивана, будто его не в убийстве обвинили, а всего лишь спросили, что он ел на завтрак.

– А ты не боишься сложных вопросов, – заметил он, выгнув бровь.

– Извини, – подхватилась я, подавляя дрожь. – Как-то вырвалось. Извини, – еще раз повторила я, напряженно изучая выражение его лица и глаз-ледышек, неоднозначно сверкающих в полуосвещенной солнцем комнате.

– Не извиняйся, – великодушно отмахнулся он, но мне показалось, что в его интонации проскользнуло странное удовлетворение. – Стремление знать правду, какой бы она не была, достойно уважения, – добавил он.

Я потупила взгляд, услышав между строк намек, и мы снова вернулись к старым вопросам.

– Я не вспомнила ничего нового, – выдохнула я, почувствовав прилив вины, но не перед мужем, а перед кем-то, кого я не помнила и кто уже не был рядом.

– Я знаю, Кира, – ответил Борис, – ведь ты бы мне сказала, если бы что-то вспомнила, – добавил он, пронзая меня взглядом.

Мы посидели еще немного. Никаких смешных историй из своей или же нашей совместной жизни я не услышала, но зато муж рассказал мне, когда у меня был день рождения и немного приоткрыл тайну нашего знакомства через его партнера Артура.

Имя отдало в голове чем-то знакомым, но расспрашивать подробности я не стала. Возможно, уже завтра мы с Борисом будем так же сидеть и уже я буду рассказывать ему что-то, что вспомнила, включая наше с ним знакомство.

– Борис! – окликнула я, когда он уже собрался уходить. – Можно вопрос?

– Ты уже его задала.

Я натянуто улыбнулась, подбирая слова и пряча взгляд, с каждой секундой чувствуя себя все глупее.

– Я хотела спросить… Я… Мы… Мы любили друг друга, то есть…

– Кира! Ну, что за вопросы?! – раздраженно перебил Борис и снова потянулся в двери, но я придержала его за руку.

– Я знаю, что это глупо, но… – Я рискнула посмотреть ему в глаза. – Мне нужно знать. Ты любишь меня? Хоть немного? – почти шепотом спросила я. – А я… тебя?

Изумительные голубые глаза мужа приняли очень задумчивое выражение и, как мне показалось, даже удивленное. Он немного склонил голову на бок, рассматривая меня так, словно видел впервые. Мне даже стало не по себе. Вот хватило же мне ума спросить такое! Дура!

– Прости, я сморозила глупость, – пробормотала я.