По воле Персеид

– Господи, какая же ты нудная.

– Ладно-ладно. Извини. Ну как все прошло? Она была рада тебя услышать?

– Да! Я позвал ее поужинать на той неделе.

– Вот и прекрасно!

Не зная, что к этому добавить, я подошла к столу положить себе на тарелку еще овощей, чипсов, колбасок и острой горчицы и присела к Лие и Анне за садовый стол. Шарль, продолжавший что-то обсуждать со своими братьями, обернулся и подмигнул мне. Анна склонилась ко мне и прошептала:

– Вы и правда созданы друг для друга.

Она была права. До него я даже не представляла, что любить и быть любимой может быть так легко.

Когда солнце село, Шарль предложил развести на берегу костер. Анна, Лия и я поднялись в «уголок ретро» за одеялами. Лия извлекла из своей сумки две бутылки игристого вина – и все ахнули так, как будто видели такое впервые в жизни.

Мы переместились на пляж, где уже сидели Алексис и Максим, напевая песни под гитару. В полночь Николя, поговорив немного с Лией, сказал мне, что ему пора домой.

– Спасибо за чудный вечер, у вас и правда прекрасный дом.

– Тебе спасибо, что пришел!

По его взгляду я догадалась, что он хочет спросить. Я подняла палец и сказала:

– Хорошо! Я согласна.

И, будто сорвав джекпот, Николя радостно воздел руки к небу и прокричал:

– Йес!!!

Когда он со всеми прощался, улыбка не сходила с его лица. Я огляделась вокруг, проверяя, кто еще был на пляже. Остались только Шарль, Алексис, Максим, Антуан, Этьен, Кловис, Лия, Каролин, Анна и я. Кловис уже полчаса как спал возле костра.

– Кому еще вина? – громко спросила Лия, оборачиваясь вокруг: она не хотела, чтобы последняя открытая бутылка пропадала даром. Я подняла бокал, попросив плеснуть мне немножко. Тут же выпила все до дна и легла навзничь рядом с Шарлем, который в этот момент препирался со своим братом Максимом.

– Хватит мне это совать, я лучше уж пива выпью.

– Да ну, братишка, с каких это пор ты бросил курить?

– Вообще-то с пятнадцати лет!

Я приподнялась на локтях и сама протянула руку к сигарете. И через миг, ко всеобщему изумлению, трижды затянулась и выпустила в небо облачко дыма.

– Ты сегодня зажигаешь… – проговорил Шарль, и я не поняла, выражал ли он восхищение или беспокойство.

– Мы же вроде собирались отпраздновать нашу годовщину. Вот я и праздную, что не так?

Шарль посмотрел на меня – он не стал говорить, что слышит эти слова от женщины, которая совсем недавно заперла себя в ванной и собиралась питаться шампунем. Мы потянулись друг к другу и поцеловались. Ночь была темна и полна звезд, как будто с неба свисали тысячи маленьких лампочек. Я ненадолго призадумалась, решая, всем ли присутствующим доверяю. Затем встала и попросила тишины.

– Хотите сыграть в одну игру?

Максим ударил по струнам, что расшифровывалось как «да», и все остальные зашумели, выражая дружное согласие. Я вкратце объяснила, как устроена игра «По воле Персеид», и все как один захотели принять участие. Я взяла с них слово, что раскрытые этой ночью секреты останутся между нами. Анна как раз собиралась в туалет, и ей было поручено заодно захватить из дома карандаши и бумагу. Каждый принялся увлеченно думать, что бы ему написать. Я написала следующее:

Я знала, что между тетей и отцом что-то было. Я соврала, когда сказала, что ничего не знаю про медальон.

Я готовлю выставку своих фотографий.

Я решила, что помогу Николя дописать сценарий.

И с нетерпением стала ждать, выпадет ли мне шанс поведать эти вещи всем собравшимся. А еще мне хотелось узнать, что написал Шарль. Его брат Антуан отказался писать секреты, вместо этого вызвавшись наблюдать за падающими звездами. Не каждый был готов прилюдно исповедаться, и это следовало уважать.

Через четверть часа все были готовы. Мне все еще не верилось, что я, быть может, вот-вот раскрою при всех секреты своей семьи – но разве не в этом заключалась вся суть игры Смарта?

«Как русская рулетка» – так он сам говорил.

Смарт забыл мне рассказать, как надо устанавливать порядок ходов. Каролин сказала, что хочет быть первой, и мы решили, что начнем с нее, а дальше просто пойдем по часовой стрелке.

Мы задрали головы к небу и стали ждать падающую звезду – но она так и не пролетела. На моем телефоне зазвенел таймер, сигнализируя, что время вышло, – и Каролин с досадой бросила свою бумажку в огонь. Дальше шла очередь Этьена. Через двадцать минут я встала, чтобы размять ноги, и позвала Анну потанцевать со мной. Я закрыла глаза, пока мы вместе плавно раскачивались под песню Ришара Дежардена[11], которую я всегда пела Анне, когда хотела ее развеселить.

Как ты, как ты, как ты хороша!

– Мы возвращаемся в Квебек: муж получил заказ в Монреале, работать начнет осенью.

Все ахнули: я – от радости за Анну, все остальные – потому, что увидели падающую звезду. Этьен встал, комкая в руках свой листок, нервно откашлялся и сказал: