По встречной в любовь

       — Ты всегда можешь вернуться, и я у тебя ничего не спрошу.

       Настя судорожно кивнула и бросилась к матери. Не повисла на шее, а просто упала на грудь.

       — Ну куда ты с красными глазами пойдешь!

       Мама отстранила ее и вытерла ладонью мокрые щеки.

       — Иди умойся.

       И Настя пошла. А толку? Кеше теперь тоже врать про перепутанные салфетки? Не прокатит.

       — Я не знаю, когда приеду, — проговорила Настя, теребя ухо Эйты. — Буду рисовать на стене кактус. Может, в какой-то день днем выберусь…

       — Хорошо, иди…

       Мама почти подтолкнула ее в спину и закрыла дверь, не дождавшись, когда дочь ступит хотя бы на первую ступеньку лестницы. Настя тоже втянула носом сопли и спускалась не бегом, как обычно, а почти на ощупь, вцепившись в перила, которых никогда раньше не касалась.

       Внедорожник стоял на прежнем месте, перегородив всем дорогу.

       — Опоздание в три минуты, — Кеша не вышел встречать и сейчас просто повернулся к ней, чтобы забрать рюкзак. — Не любишь ты спокойствие соседей. Заставила меня снова быть уродом.

       Швырнув рюкзак назад, он притянул Настю для поцелуя и сжал ей коленку.

       — Ткань не помогает, — прошептал Кеша, меняя Настю на руль. — Откуда поплывем? От Грибоедова?

       Настя пожала плечами. Он улыбнулся.

       — Ты вот так, прямо в костюме?

       — А я тебе в костюме не нравлюсь, что ли?

       — Как-то нелепо будешь смотреться под мостами.

       — Да забей ты на эти условности! Я уже сросся с пиджаками. Не замечаю их. И ехать переодеваться — полностью убить день. И потом мы пойдем куда-нибудь поужинаем, верно? Или пообедаем — решим на месте.

       Пусть сам решает! Но пока он решал, отвечать на телефон или нет. Его гудки шли поверх притихшей музыки, и вот уже в самый, казалось, последний момент, Кеша все же нажал на иконку «ответить».

       — Мона, я не один в машине, так что только по существу, — сказал он вместо приветствия.

       На том конце воцарилась тишина. Такая же тяжелая, как и в салоне: звонок полностью выключил музыку.

       — Я и звоню по существу, — услышала Настя женский голос, который показался ей смутно знакомым. — Я сортировала товар, и у меня кое-что осталось поштучного. Пытаюсь пристроить по знакомым. Собрала что-то для Тимки и… Ну в общем для малыша одежда… И там погремушки всякие, мобиль в кроватку…

       Звонившая замолчала сама, а Кеша ответил совсем не сразу.

       — Лида сделала аборт, — и тоже замолчал.

       — Добился, значит, своего. Поздравляю.

       Теперь Кеша не помедлил с ответом ни секунды.

       — Это не мое решение. Они так решили с Никитой.

       Настя видела, как побелели на руле его пальцы.

       — И я не хочу это обсуждать. Я не один, повторяю, — он метнул в сторону Насти короткий взгляд. — Впрочем, могу взять вещи для малыша. У брата моей девушки в январе родится сын.

       Снова тишина.

       — Я с удовольствием отдам тебе эти вещи. Когда ты сможешь приехать? В понедельник вечером я уезжаю в Москву на неопределенное время.

       — Да хоть прямо сейчас. Только мы не будем подниматься. Вернее, я один поднимусь забрать и сразу уйду. Короче, без чая.

       — Зря без чая. У меня есть эклеры. Я с удовольствием напою вас чаем. Кстати, раз точно мальчик, я пару вещей доложу чисто мальчуковых.

       — Мона, у нас были свои планы.

       — Как скажешь, я не настаиваю. Но эклеры кто-то должен съесть. Я же их не для себя покупала.

       Кеша снова метнул взгляд в сторону Насти.

       — Ладно, мы поднимемся. Ставь чайник. Будем через двадцать минут. Дорога пустая.

       — Жду. Пока.

       И звонившая отключилась первой.

       — Корректировка планов. Так всегда получается. Я не специально. Зато будет твоему брату подарок. Он маме-то сказал?

       — Завтра, наверное, скажет, — ответила Настя. — Они собираются к ней в гости.

       Снова тишина. Мучительная. Как и вопрос — где она слышала этот голос? Ах, да… Эта женщина звонила ей и представлялась Лидой. Кеша сказал потом, что это его секретарша, но по разговору Настя этого совсем не поняла.

       — Кеша…

       Он обернулся, но она не смогла спросить. Но он уже обернулся!

       — Почему у вас на даче нет камина?

       Он улыбнулся.

       — Не ожидал такого вопроса. Наверное, потому что в те времена, когда отец начал строить дачу, камин был только у Бориса Николаевича. У Ельцина, то есть.

       Настя кивнула. Просто так. Вопрос исчерпан, но Кеша продолжал говорить, будто не понимал, что она узнала голос…

       — Там все по-дурацки, я знаю. Строили, когда появлялись лишние деньги, потом бросали, потом снова начинали, переделывая старое… Думаешь, нужен камин? Ну, можно ведь поставить электрический для антуража. В квартире будет смотреться глупо, а на даче в самый раз. Хочешь камин?

       Настя мотнула головой. Не нужен ей камин. И не нужны ей эклеры. Она их не любит.

Глава 34."Я тебя люблю"