По законам звездной стаи

Дожидаться, пока толпы посторонних уберутся из квартиры, было почти нестерпимо.

Инна нервно курила на балконе, потом вышла предложить свою помощь, чтобы хоть как-то занять руки.

Но хозяйка из нее и правда была никакая.

Алла, распоряжавшаяся на кухне, это быстро поняла.

– Инн, ты лучше сядь в уголок, возьми в руки полотенчико и делай вид, что протираешь тарелку, – посоветовала она. – Иначе ты тут всю посуду переколотишь или в кастрюли стрихнину насыплешь по ошибке вместо соли.

– А здесь есть стрихнин? – заинтересовалась Инна.

Алла пожала плечами:

– Не знаю. Но если судить по характеру Виктории, царство ей небесное, у нее тут должен быть и стрихнин, и мышьяк, и кураре. Стервь была та еще.

– Некрасиво о покойных плохо говорить, – строго сказала Инна.

Алла усмехнулась и полезла в холодильник.

– Я ж не плохо, я как есть, – сказала она. – Удивляюсь, как при такой жизни Егор вырос нормальным! Наверное, не в нее пошел.

– Да, Егор больше на отца похож, – согласилась Инна и с сомнением посмотрела на скрипящую от чистоты тарелку.

Может, еще протереть?

Прямо над ее головой висела небольшая репродукция, не то Шишкина, не то Айвазовского. При всей своей тяге к светской жизни, многочисленным посещениям вернисажей и выставок, Инна так и не научилась отличать Рембрандта от Шагала, а Дали от Ван Гога. Единственными познаниями в области искусства были вдолбленные еще в школьные годы знания, что «Черный квадрат» написал Малевич, а Мону Лизу – Леонардо Да Винчи…

Или все-таки Рафаэль?

В трехкомнатной квартире Виктории висело много картин, но даже неискушенный взгляд Инны легко отличил: шедевров тут нет. Это были чисто интерьерные работы, «правильные» пейзажи, скучные до ломоты в зубах. Никакого авангарда, чистая классика. Там лес с медведями, тут шторм, там натюрморт – стеклянная банка с ромашками…

Ничего интересного.

Ценности картины не представляли, и, скорее всего, наследник определит им место на помойке.

Гости все толклись и толклись, а Егор с кислой миной отвечал на сочувственные речи и, что самое ужасное, раздавал вещи матери направо и налево «на добрую память».

Инна стиснула зубы, надеясь, что до художественных произведений дело пока не дойдет.

– Пока Егор ушами хлопает, Викины подружки полдома вытаскают, – сказала Алла, нежданно-негаданно оказавшись на ее, Инниной, стороне. – Одну тетку я поймала за тем, что она шарила в комоде! Представляешь, оказалось, что там шкатулка стояла с цацками, так та чуть не умыкнула… Хорошо, я вовремя зашла.

– Да, гнать их надо, – согласилась Инна, косясь на картину над головой. – Сколько еще это будет продолжаться?! Может быть, им как-то намекнуть, что пора бы честь знать?

Алла с сомнением посмотрела на Инну, неуверенно оглянулась в сторону гостиной, где гости переговаривались приглушенными голосами, а потом решительно направилась на поиски Егора.

Инна с вожделением посмотрела на картину: успеет или нет?

Нет, не стоит…

Антон кисло улыбался и все пытался вырвать свой рукав из когтистых лапочек дамы лет сорока, умильно улыбавшейся ему и вот уже полчаса умолявшей прийти к ней на кофе. Антон в панике огляделся по сторонам, надеясь на подмогу, но помощи было ждать неоткуда. Егор с пространным видом стоял у окна, Алла что-то нашептывала ему на ухо, косясь в сторону горстки людей, алчно налегавших на закуски.

Почему Егор не устроил поминки в ресторане? Это было ему вполне по карману, Антон охотно добавил бы денег, лишь бы сейчас вырваться из лап вампирши, отчего-то посчитавшей его своей законной добычей.

– А правда, что вы предпочитаете женщин постарше? – бестактно поинтересовалась вампирша, мурлыкая ему в ухо. Антон вздрогнул и посмотрел на нее в упор.

– Что?

– Я говорю, у меня дома есть бутылочка отличного коньяка, – ответила дама и потупила глазки в притворном смущении, умудрившись даже покраснеть. – Эти похороны… Все так ужасно… Бедная Вика!

Антон, которого уже давно так беспардонно не клеили, открыл рот для возмущенного отпора, но в этот момент кто-то позвонил в дверь.

Егор пошел открывать, двигаясь, как сомнамбула. Антон проводил его взглядом. Бедняга! Потерять мать, да еще при таких обстоятельствах.

У входной двери происходило что-то странное. Судя по звукам, в квартиру ворвался спецназ. Кто-то громко кричал, что-то стучало и колотилось.

Разговоры «скорбящих» смолкли, гости оторвались от салатов и начали встревоженно оглядываться. Вырвав руку из липких лап вампирши, Антон поспешил в прихожую: вдруг потребуется его помощь! Из кухни вышла встревоженная Инна с тарелкой в руках. Огибая людей, к дверям неслась Алла, явно готовая отразить вражескую атаку.

Врагов в прихожей не было.

Там, спотыкаясь о кучу чужой обуви, топтался Димка, втаскивая в квартиру необъятный чемодан.

Антон выдохнул и поспешил на помощь.

– У меня через два дня выступление, я подумал – а чего я буду ждать? Приеду пораньше, – тараторил Димка. – Привет, Алка, Антоха, здорово! Представляете, первый сольник! Юра сказал, что сперва надо провинцию обкатать, ну мы и покатили. В Саратове концерт отменили, я сразу сюда, всех там бросил…

Гости оборачивались из-за стола так, что едва шеи не вывихнули. Мрачное мероприятие теперь казалось весьма увлекательным действием. Не каждый день на похоронах присутствуют звезды: и Черницын, и Белов, опять же сам Егор какая-никакая, а знаменитость! Димка бросил чемодан и, ступая прямо по чьим-то разбросанным сапогам, кинулся обнимать Егора.

– Я тебе так сочувствую, это же просто ужас! – скороговоркой выпалил он. Особого трагизма в его голосе не чувствовалось, и следующая фраза это подтвердила:

– Мы, кстати, тоже ехали на поезде – холодища жуткая, я спал одетым! Сейчас чувствую себя таким грязным, ужас! Мечтаю поесть и помыться…

Антон хмыкнул.

Инна подошла к Димке и что-то шепнула ему на ухо.

Антон напрягся: сейчас Димка проникнется трагичностью момента, скажет что-нибудь пафосное и трогательное про внезапно оборвавшуюся жизнь еще такой молодой женщины, потупит взор и сядет в уголочке раздавать автографы…

Но Димка удивил:

– Дамы и господа, я прошу прощения, но нам, самым близким людям, пора остаться одним. Извините нас, но тяжесть этого момента…

Дальше тяжести момента Димка явно не выучил и потому беспомощно оглянулся на Инну, которая мрачной тенью возникла у него за плечом, всем своим видом показывая, что гостям, и правда, пора.

Собравшиеся стушевались. С одной стороны, покрутиться в этой чудной квартире со знаменитостями хотелось всем, с другой – повод явно был неподходящим. После недолгих сомнений гости нестройным караванчиком потянулись к выходу.

– Наконец-то, – устало сказала Алла и рухнула в кресло. – Не надо было устраивать поминки дома.

– Да, в ресторане было бы проще, – негромко согласился Егор. – Но мама их не любила. С моей стороны это было бы… было бы…

Его губы искривились на мгновение, голос дрогнул. Глаза предательски заблестели, наливаясь влагой.

Алла вскочила и бросилась к нему, но он дернулся, уходя в сторону от объятий. Она остановилась с протянутой рукой.

Егор деревянным шагом вышел из гостиной и удалился в спальню.

Димка притулился на краешке дивана и смотрел на всех испуганными глазами.

Инна молчала и комкала в руках ненужное полотенце.

– Пойду, посмотрю, как он там, – неловко сказал Антон. – Вы тут посидите. Наверное, к нему сейчас лучше не лезть.

Егор лежал на кровати в комнате Виктории и, завернувшись в розовое покрывало с рюшами, смотрел в стенку.

– Гош, ты как?

– Надо Димку как-то пристроить, – тускло произнес Егор, не поворачиваясь. – Мы с Аллой останемся тут, Инна в моей комнате, ты на диване в гостиной… а Димку куда?

– Валетом ляжем, ничего страшного, – сказал Антон. – Ты отдыхай.

– Полотенца возьмите в моей комнате, в шкафу. Белье тоже там. Димку накормите.

– Сам поест, не маленький, – сказал Антон и уже пошел было к выходу, как вдруг Егор что-то тихо сказал…

– Что? – переспросил Антон.

– Мне интересно, за что ее все-таки убили, – повторил Егор. – Она наверняка сопротивлялась. И деньги у нее были, довольно много… Почему же он серьги не снял и кольцо?

– Не думай сейчас об этом, – мягко сказал Антон, но Егор его не слушал.

– Мне надо было поехать с ней, а не оставаться с отцом в ресторане. Чертовы пробки! Я не успел ничего спросить. А сейчас уже не смогу, потому что она… потому что…

В горле уже клокотали рыдания, готовые прорваться раскаленной лавой. Егор уткнулся лицом в подушку, впившись в наволочку пальцами, точно желая продырявить ее в десяти местах, а потом начал колотить кулаком по матрацу, словно тот был в чем-то виноват.

Антон застыл, не зная, что делать.

Чьи-то пальцы мягко потянули его в сторону.

Позади стояла бледная заплаканная Алла.

– Иди, – тихо сказала она. – Я с ним посижу.

– Там надо полотенца… Димку устроить, – невнятно начал Антон, но Алла без лишних церемоний вытолкала его за порог и закрыла дверь.

Антон вышел на кухню, где молча курила Инна, а Димка алчно ел оливье прямо из большой салатницы.

– Инна, я пройдусь, – сказал Антон. – Димке постели на диване. Полотенца в шкафу, белье там же.

Прежде чем Инна ответила, Антон подхватил куртку и выскользнул за дверь.