По закону плохих парней

Квин выбрался из кабины и зашагал к девушке, все еще стоявшей на двойной желтой разделительной линии. На фоне горячего тиканья заглушенного двигателя слышалось ее дыхание. Где-то за оградой из колючей проволоки бродили коровы, вдалеке посвистывал поезд. Светила одинокая луна. Подойдя, он заметил на склоне холма приближающийся лесовоз. Квин схватил девушку за руку и развернул лицом к себе.

– Ты в порядке?

Девушка кивнула.

– Какого черта ты стоишь посреди дороги?

– Я вас не заметила.

– Не услышала моего грузовика?

Она не ответила.

– Черт, я чуть не задавил тебя!

Девушка была одета в ковбойские ботинки, мини-юбку, сверкающий блестками топ с лямкой через шею, едва не лопающийся на животе. Ей могло быть и восемнадцать – девятнадцать, и шестнадцать лет. У нее были светлые волосы и глаза. Кудри и вздернутый маленький носик делали ее похожей на ребенка.

– Ты местная? – поинтересовался Квин.

Девушка покачала головой, выдохнув на холоде облачко пара.

– Я бы тебя подвез, но…

Она сказала, что не стоит, отвернулась и направилась по шоссе к югу.

Квин запрыгнул в кабину грузовика и включил зажигание. «Форд» был старше его самого. Он выжал сцепление просто так, с досады, полагая, что никогда не выберется из этой ложбины. Но колеса завертелись, машина подалась на фут вперед, затем на пять футов и выползла на дорогу, последовав за девушкой. Квин медленно опустил боковое стекло и предложил ей сесть рядом.

Она остановилась. Постояла молча, демонстрируя полное пренебрежение к проселочным дорогам, ведущим неизвестно куда, затем забралась в кабину. Квин поддал газу на случай, если девушка изменит свое решение.

– Я еду в округ Тиббеха, – пояснил он. – В Иерихон.

Квин настроил радиоприемник на местную станцию. Ведущий радиопередачи излагал свое мнение по поводу падения нравов в Америке и приближения конца света.

– Сколько тебе лет? – спросил он.

– А тебе? – ответила она вопросом на вопрос.

– Двадцать девять.

– Ты выглядишь гораздо старше.

Они миновали примерно пятнадцать миль, не перемолвившись ни словом.

– Ты можешь высадить меня здесь, – сказала наконец девушка.

– Нет, не здесь.

– Я могу дальше пойти пешком.

– Ты откуда? – спросил Квин, не снижая скорости.

– Из Алабамы.

– Так и шла из Алабамы?

– Оттуда идти далеко, – сказала она, глядя прямо перед собой.

– Особенно в таких ботинках.

– А ты из Иерихона?

– Вырос там.

– Знаешь парня по имени Джоди?

– Давно не был дома, – пояснил Квин. – Как его фамилия?

Девушка не ответила. Она просто смотрела на освещенный фарами участок шоссе перед ними, не обращая внимания на обочины, где на открытых площадках торчали трейлеры и самодельные вывески предлагали свежие овощи, хотя сезон их сбора закончился несколько месяцев назад.

– То, чем ты занимаешься, опасно, – заметил Квин.

– Благодарю за сочувствие.

– Просто хочу помочь.

– Зачем ты возвращаешься?

– Настало время.

– Как долго ты отсутствовал? – поинтересовалась она.

– Шесть лет и несколько месяцев.

– Натворил что-нибудь?

– Что за вопрос?

Девушка молчала, прижавшись головой к боковому стеклу. Мимо пронеслось несколько машин. Гребни холмов, подсвеченные дальними огнями, сопровождали их всю дорогу, пока они не достигли границы округа Тиббеха, где стоял дорожный знак, на котором краской-спреем было нанесено: «НЕ БЕЗ НАДЕЖДЫ». Квин кое-что узнавал. Вот магазин Варнера «Квик-Март». А вот маленький школьный стадион, где он еще долго играл в футбол, после того как они стали чемпионами штата в 1978 году. Гараж «Джей Ти» выглядел так, словно его давным-давно закрыли. Кинотеатр же в деловой части города, где они с младшей сестрой смотрели «Фивел едет на Запад», был переделан под церковь. Квин миновал городское кладбище, где он будет, вероятно, похоронен вместе с родителями и родителями родителей, а также некоторыми родственниками. Затем они поехали вокруг городской площади. В центре ее стоял небольшой павильон – памятник всем парням, погибшим на полях сражений Гражданской войны.

– Это все здешние достопримечательности? – поинтересовалась девушка.

– В общем, да, – ответил Квин. – Найти тебе место для ночлега?

– Я справлюсь сама, спасибо.

– Тебе могут помочь в церкви. Видишь тот мотель, что как раз напротив железнодорожных путей? Я сниму тебе на ночь номер, а утром, отдохнув, ты сможешь пойти дальше. Я тоже переночую в мотеле.

– Знаем эту песенку, – сказала она, повернувшись, чтобы взглянуть ему в лицо.

– Я не святоша, – парировал он, – но никогда не стану связываться с беременной девчонкой-подростком.

Девушка ничего не ответила. Квин дал полный газ и проехал над железнодорожными путями, спустившись к «Отдыху туриста», старому мотелю в виде подковы, окна номеров которого выходили на шоссе. Он вспомнил, что прежде за тридцать баксов парочки могли уединиться здесь во время выпускного вечера. Теперь владельцы рекламировали ловлю окуней в пруду и бесплатную беспроводную связь.

Квин взял свою сумку, заплатил за номера и бросил девушке ее ключ.

– Удачи, – пожелал он, отправляясь в свой номер.

– Утром я отдам тебе деньги.

– Вряд ли получится, – заметил Квин. – Меня не будет, я должен присутствовать на похоронах.