По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 4

Что же случилось? А вот что. Ну, во-первых, свою негативную роль сыграло заполярное местоположение. Край это холодный, негостеприимный и, самое главное, бедный пушным зверем в целом и соболем, в частности. Поначалу местные жители платили ясак, так сказать, из старых запасов, но с годами «заначка» истощалась, а пополнять её становилось всё более и более проблематично: приходилось забираться так далеко на восток, что смысл охоты просто терялся. Кроме того, в 1619 году, в городе происходит страшный пожар. А на следующий год в Мангазею, только-только приходящую в себя после опустошительного бедствия, приходит убийственная новость: царь Михаил Фёдорович – первый правитель России из династии Романовых вводит полный запрет на торговлю с ней «морским путём»[743]. Причём нарушившие этот запрет должны были «быти казнёнными злыми смертьми, а домы их велим раззорити до основания»[744]. Но почему?! Одна из причин заключается в том, что с начала века в Москву всё чаще и чаще начинают поступать сведения о том, что Голландия и особенно Англия намереваются превратить эти земли в свои колонии (в отношении англичан информация, благодаря найденным в XX веке документам тех времён, подтвердилась[745]). Это был период наивысшего могущества голландцев и нарастающей мощи британцев. Их флоты не имеют себе в мире равных. Одна за другой захватываются территории по всему Земному шару. В 1609 году знаменитый английский путешественник и полярный исследователь Хэнри Хадсон, более известный у нас как Генри Гудзон[746], пытается в поиске так называемого северного торгового пути (из Европы в южную Азию) дважды обойти острова Новая Земля, но сплошные льды вынуждают его повернуть обратно. Голландцы же в этом году вообще добираются чуть ли не до Енисея и не достигают своей цели по чистой случайности: встретившись со льдами, они разворачиваются, хотя задержись их корабли всего на каких-то несколько часов, и так называемый полуденный ветер разогнал бы льдины, и путь был бы свободен[747]. Я уж не знаю, в курсе ли был царь всех этих приключений, но беспокоиться он начинает не на шутку и океанский маршрут закрывает. Второй же причиной было то, что на суше на всех торговых путях стояли государственные таможни, собирающие соответствующие пошлины-платежи в казну, а на морских просторах из-за отсутствия у русского государства флота это было сделать попросту невозможно. Так что там контрабанда процветала.

Но, озаботившись «высшими интересами», правительство, как это нередко случается в нашей стране, выплёскивает вместе с водой и ребёнка, то есть, запретив въезд сюда по морю, в том числе иностранцам, и положив конец незаконной торговле, одновременно наносит смертельный удар и по законному бизнесу, который и так уже угасает. «Гости», как тогда называли купцов, постепенно начинают покидать «златокипящую», торг смещается дальше к юго-востоку, в сторону Енисея, а тут ещё в Мангазее насмерть разругиваются два главных воеводы, что приводит городское хозяйство в окончательное расстройство. Последний гвоздь в гроб городской жизни загоняет второй тотальный пожар 1642 года. Через двадцать лет цветущий когда-то купеческий центр вымирает, а ещё через десять сын Михаила Романова царь Алексей Михайлович его и вовсе упраздняет, а воинский гарнизон переводит в находящееся на Енисее Туруханское зимовье. Зимовьем, кстати говоря, называли в Сибири малюсенький обнесённый частоколом острог на одну-две избы, который строился для проживания в нём в холодное время года тех, кто собирал ясак с местных жителей, но в тех случаях, когда размеры такой дани были невелики. Между прочим, если такая крепостица строилась на летний период, то она называлась летовьем[748].

А брошенная всеми красавица разрушается, зарастает, превращается в деревянные развалины, прозванные местными жителями «Тагаревы хард», то есть «Разломанным городом», а в русской памяти становится полузабытой сказкой. Лишь двести лет спустя, в 1862–1863 годах, сюда прибывает наша первая научная экспедиция, которая более или менее точно устанавливает местонахождение исчезнувшей сибирской жемчужины, а в двадцатом веке, уже советскими учёными, проводятся сначала частичные раскопки, а потом и комплексное исследование того, что ещё от неё осталось. Так Мангазея повторила судьбу гомеровской Трои. А мы вернёмся на Енисей.