По заветам Лукича

–Хочу донести до сведения высокого суда, – учтиво раскланялся дедушка, – Что настоящая античная статуя Амур целующий Психею, находится в Капитолийском музее в Риме. Есть несколько подобных копий, выполненных известными скульпторами. Ближайшая к нам, например, установлена в Ораниенбауме, у китайского домика, построенного на деньги известного казнокрада князя Меншикова, – тут дедушка, остановился, и достав из-под рубашки увесистую папку, потряс ей в воздухе, – Здесь собраны все исторические документы, касающиеся этой статуи.

– Ну, и что это все значит, – ничего не понимая, спросила Ханбатыева.

– А, то и значит, – гордо поднял голову старик, – Что якобы похищенная в Березовском Эдеме у современного казнокрада Акакия Акакиевича, статуя Амура целующего Психею, является дешевой гипсовой подделкой, покрытой водозащитным раствором, выполненной местным мастером надгробий, гражданином Фуфайкиным. Который, кстати, является также автором памятника Ленину перед зданием администрации, за повреждение которого, мой кум получил когда-то пятнадцать суток, – дед, запустив руку в карман, вытащил оттуда пожелтевшую бумагу, – Вот, пожалуйста, у меня даже есть наряд-заказ, любезно предоставленный мне гражданином Фуфайкиным. Из которого следует, что гражданин Акакий Акакиевич, заплатил ему, то есть Фуфайкину, семь тысяч рублей за изготовление гипсовой статуи Амур целующий Психею.

И тут в наступившей тишине, только громко, с вызовом проблеяла коза Зорька.

– Спасибо за напоминание, – поклонился козе дед, – Таким образом мой подзащитный готов возместить материальный ущерб в размере семи тысяч рублей. У вас есть такие деньги, – дед повернулся к Сидору.

– Да, – закивал тот, – Как раз именно семь тысяч мне Мишка передал за профнастил.

– А мы в свою очередь подает ответный иск на истца, за преднамеренный подлог и обман судебных органов.

– Ваш иск не принимается, – высокомерно бросила Ханбатыева, – Пойдем, отсюда Акакий. – и она развернувшись быстро пошла к выходу, откровенно виляя бедрами.

– Иду, иду, – ответил Акакий и побежал следом за судьей.

– А мне что делать, – спросил Сидор, оглядываясь по сторонам, но вокруг никого не было. Он похлопал себя по щекам и… открыл глаза. Это была все та же полутемная камера предварительного заключения с мутным окошком под потолком, а он все так же лежал на узких нарах.

Тут вдруг раздался металлический звук, дверь распахнулась, и в камеру вошел дежурный полицейский.

– Проснулся, – он посветил фонариком на лежащего Сидора, – Давай оправляйся и на выход.

–Что делать, – не понял Сидор.

–Умойся, пописай, – ответил полицейский и посветил в угол, где к стене был прикручен рукомойник с пипочкой, под которым стояло, старое оцинкованное ведро.

– Ага, – вставая, ответил Сидор, – А который час?

– Восемь утра.

– Это, что же я всю ночь проспал, – удивился Сидор.

– Давай, быстрее у нас смена через час заканчивается, – поторопил его полицейский.

Сидор побрызгал на лицо водой из умывальника и произнес:

«Я готов».

Они поднялись наверх и через общую комнату мимо пустого обезьянника, прошли в кабинет дежурного офицера.

– Ну, что скажешь в свое оправдание, – с некоторым любопытством посмотрел на него лысоватый майор Витек.

– Эта статуя не настоящая.

– Что значит не настоящая, – с удивлением поднял брови майор.

– Она сделана из гипса, скульптором Фуфайкиным. И цена ей семь тысяч рублей.

– Кто такой Фуфайкин, – опешил майор.

–Надгробных дел мастер. Автор памятника Ленину у здания администрации.

– Эй, сержант, – майор посмотрел в сторону приведшего Сидора полицейского, – Чем он там, в камере надышался? Или может, выпил?

– Нет там ничего кроме параши и воды в умывальнике, – пробурчал в ответ сержант.

– Я требую проведение экспертизы, – закончил Сидор.

–Какой экспертизы, – усмехнулся майор.

– Официальной. Для установления подлинности статуи.

–Так, она была уже проведена, – и майор, нагнувшись, извлек из стола листок с нечеткой черно-белой фотографией Амура в обнимку с Психеей и подписью на иностранном языке, внизу. – Вот. Сегодня утром факс пришел, – и майор похлопал рукой по фотографии. – Эта статуя была похищена лет двадцать назад из Римского музея античных скульптур, во время ремонта. И с тех пор находится в международном розыске по линии Интерпола.

– И с чего вы решили, что эта самая статуя, – недоверчиво посмотрел на него Сидор.

– У той похищенной статуи, среди особых примет, у бабы на ягодице, был характерный скол от осколка снаряда взорвавшегося во время войны. Здесь,– и майор пальцем ткнул в фотографию. – И у той, которую ты вез в мотоцикле, точна такая выбоина.

– Я никогда не был в Риме, – с вызовом произнес Сидор.

– Теперь, наверное, побываешь. Пригласят тебя, как нашедшему дорогой экспонат, – с серьезным видом ответил майор.

– Подождите, она же принадлежала, Акакий Акакиевичу, – запинаясь, выдавил Сидор.

– Это уже другая история. Как она к нему попала. Но это мы обязательно выясним, когда найдем этого, твоего Акакия Акакиевича. А пока местоположение его не известно. Может, ты знаешь?

– Я не знаю, – испуганно ответил Сидор.