По завету крови

– Так чего желаете? – повторил привратник, высокомерно сложив ладони, но касались друг друга только безымянные пальцы, ногти которых были выкрашены в черный цвет на правой руке и в красный – на левой.

– Внутрь желаем! – без обиняков ответил Арвин, протянул руку, чтобы отстранить хранителя врат в сторону и снова пошел на приступ, но высокий джентльмен в пиджаке продолжал стоически выдерживать напор, не поддаваясь на дешевую провокацию силой.

Несколько секунд между ними длилось молчаливое противостояние. Наконец, привратнику это порядком надоело, и он так быстро приблизился к юноше, что тот даже не успел выдохнуть. Длинное лицо нависло над макушкой бравого воина, а в грудь ему воткнулся указательный перст.

– Как бы мне не хотелось принять вас, увы не могу. Время пока не пришло. Да и вообще, вы не по адресу. Угол Ротозеев тут совсем недалеко, вверх по улице, – ноздри джентльмена втянули воздух, но сделали это каким-то особым образом, как будто попробовали кусочек человеческой плоти на вкус.

Впритык на юношу смотрели две черные злые прорези. Сердце Арвина ушло в пятки, а в горле застрял большой ком; он попятился назад и сел в большую лужу. Неприятный инцидент отбил у него всякую охоту посещать забегаловку.

Дверь гулко стукнула о косяк. Не желая далее испытывать судьбу, с которой, итак, все обстояло не лучшим образом, он неловко выполз из лужи и бочком стал отдаляться от странного заведения. Ни с того, ни с сего ему стало ужасно противно, мокро и обидно.

– Да и не больно-то и хотелось! Дьявол! – выругался Арвин и ударил кулаками по луже, из которой до сих пор не выполз. Получилось слишком громко. Он ужасно перепугался, что на этот раз по-настоящему разозлил привратника и тот всерьез им займется, посмотрел на дверь, но к величайшему удивлению и удовольствию, так ее нигде и не нашел. Словно двери, да и самой таверны, никогда и не было вовсе.

Арвин улыбнулся самой глупой улыбкой, поднялся на ноги, отряхнул изгаженную до безобразия одежду и пошел в ту сторону, куда до этого указал мистер Гордец. Слишком хорошо зная человеческую натуру, он понимал, что ни в коем случае нельзя было думать о том, что произошло. Особенно – делать это посреди ночи, посреди темной улицы. Засунув умные мысли куда поглубже и перевязав их праздничной ленточкой до лучших времен, Арвин продолжил поиски улицы Ротозеев.

Скоро посреди мрачных серых изваяний полуразрушенных домов и сараев замерцал слабый свет фонаря. Белые волны, исходившие от крохотной лампы, не походили на зловещие демонические блики, но Арвин еще не скоро собрал крупицы храбрости и решил двинуться в сторону одинокого светильника. На нем висела дощечка.

«Угол Ротозеев», – беспристрастно уведомлял указатель. Прямо перед потерявшимся путником предстала невысокая замызганная дверь.

– Деваться некуда, – промямлил он, понурил голову и обреченно вошел внутрь.

Чем-то это место напоминало жилище скальных огров – такое же сырое, холодное и мрачное. Под сводами подобных пещер часто нависают длинные сталактиты, с которых капает вода. Кап-кап-кап. В глубине на земле тлеют угли, пропитанные человеческим жиром, а вокруг непременно валяются груды костей.

Сверху что-то капнуло Арвину на плечо. Он испуганно задрал голову, но грязных сосулек на потолке не обнаружил. Огры-людоеды пока не объявились, никто не попытался укусить его, и тем более – зажарить на костре. Уставший путник усмирил разыгравшуюся фантазию и тяжело опустился на ближайший стул. Оценив обстановку, он постарался угадать, какой кабатчик заправлял этим местом. Обычно в таких забегаловках обитали огромные, волосатые и вонючие корчмари, чем-то походившие на тех самых огров.

В этот раз интуиция его сильно подвела. Стоило присесть – у стола появился уродливый карлик с кривыми ногами. Очень плотный коротышка, хоть и упитанный, совсем не походил на монстров, которых путники привыкли видеть в роли управителей таверн.

– Добро пожаловать в Тихую гавань. Не ждали тебя так скоро, – низким басом промолвил трактирщик. Голос прозвучал как эхо из колодца. Карлик зажег свечу на столе, и, к удивлению юноши, удобно пристроился на другой стороне. Свеча разгоралась, слабые блики отразились на лице хозяина таверны. Опытный взгляд Арвина угадал в нем человека, перенесшего какую-то страшную болезнь. Кожа на лице у него походила на камень, грубые складки морщин прорезали лоб и щеки. Когда веки открывались, могло показаться, что из-под них на мир взирали не простые глаза, а два блестящих гиацинта. Коротко подстриженные жиденькие волосы медного цвета были аккуратно зачесаны на бок.

– Я думаю, случилась неприятная ошибка. Мы вряд ли знакомы, – сказал Арвин, а сам продолжал перебирать в голове необычные болезни, которые могли вызвать столь страшные последствия. В этот момент трактирщик положил руки на стол. На мизинце у него оказался черный перстень.

– Совсем как тот, что у тебя на руке, – продолжил он мысль своего гостя. – Понимаешь теперь, Арвин: никакой ошибки здесь нет.