По завету крови

– Черт бы… – помянув нечистого аж четыре раза и чуть не уснув, солдат вздрогнул, наметанным глазом заприметив что-то вдалеке. Дозорный встрепенулся, испугавшись, что задремал, и серое пятно привиделось ему во сне. Нет, огромное, оно столбом стояло на дороге. И дураку было понятно, что человек не мог поднять столько пыли!

Казалось, что с севера двигалась огромная армия неприятеля, ведь добрая половина всего северного дозора столпилась на смотровой, когда всадник проезжал первые заставы. Солдаты стали перешептываться, ведь дальний дозор проигнорировал незапланированную конную интервенцию и не предпринял никаких попыток к обязательной проверке всех всадников в такое время. Через пару минут удивление и смущение исчезло с лиц наблюдателей так же, как и они сами. Каждый стоял смирно на своих местах и самым прилежным образом исполнял обязанности.

Что могло так испугать бравых вояк? Ведь у каждого старшины на руках имелись все особые распоряжения по выезду важных персон. Император, а с ним и весь двор, спокойно почивали в своих покоях, никаких визитов сколько-нибудь значимых лиц не предвиделось. Кто же этот всадник, переполошивший всю охрану северного отделения?!

Глава 24. Брадобреи и цирюльники, но не совсем

Время сложных шарад

Немного подпрыгивая на ухабистой тропинке, колеса дилижанса изредка поскрипывали. От скуки Найджел взялся посчитать, сколько длилось путешествие, но у него ничего не вышло. Мальчик зевнул и уныло потер покрасневшие глаза. Стараясь открыть книгу, он потерял не только сон и аппетит, но и интерес ко всему вокруг. Дни и ночи превратились для него в один большой альбом с черно-белыми скучными картинками.

Мистер Барлоу беспокоился за состояние маленького пассажира, но тот лишь отмахивался, объясняя истощение плохим сном из-за кошмаров. Юному путешественнику казалось, что это успокаивало возницу.

– А что я могу поделать? – оправдывался Эрик, обращаясь к Ромулу, когда оставался с животным наедине, и конь с упреком поглядывал в его сторону. – Мальчик многое перенес. Нельзя в один момент взвалить столько на ребенка, требуя понимания и послушания. Надеюсь, скоро кошмары оставят его в покое. Чего еще, кроме них, ему боятся в нашей повозке?

После таких вопросов скакун обычно вздрагивал и нервно тряс хвостом, а Эрик Барлоу задумывался, какие сны могли изводить ребенка.

В эти минуты Найджел обычно не спал. О нет, он не боялся кошмаров, его беспокоило нечто другое. Мальчик сидел над книгой, запустив обе пятерни себе в волосы. Отчего-то ему казалось, что так соображалось лучше обычного. Открыть книгу стало для него целью всего существования – ни больше ни меньше. Манускрипт занимал все его мысли, самым наглым образом выселив оттуда желание есть и пить.

По сути, небольшая ложь про кошмары не была обманом. Вот только преследовали они его не только во сне, но и наяву. Запретный плод, как известно, сладок, а это красное, спелое яблоко еще и висело в соседском саду. У любого мальчишки от такого жуть как могут зачесаться руки! Даже отдаленный волчий вой в сумраке не мог отвлечь Найджела от печальных, безысходных мыслей.

В унисон дурному настроению звучали и минорные мотивы пейзажей вокруг. После того, как повозка спустилась с гор на равнину, фестиваль красоты сменился аляповатой выставкой в безымянном городе на краю света, попав на которую, каждый рискует начать задаваться вопросами экзистенциализма и заниматься подобной непонятной ерундой.

Скрип дилижанса подыгрывал заунывному реквиему. Мелодия навевала отвратительную тоску. От этого даже не хотелось плакать. Нет, хотелось влепить увесистый подзатыльник кому-то из труппы фальшививших музыкантов или добраться до шеи гадкого дирижера, сдернуть с него эту глупую бабочку и хорошенько придушить. Хотя самым простым решением, если подумать, было все-таки хорошенько смазать колеса.

Найджел долго сидел с закрытыми глазами в надежде, открыв их, увидеть немного сменившуюся картину. К его досаде, хитрый прием не сработал, шея командующего музыкальным отрядом оказалась крепче его нервов. Поэтому, когда он не выдержал и осмотрелся, со всех сторон повозку все так же обступали заброшенные поля. Тропинка густо заросла бурьяном, так что высокая трава постоянно терлась по днищу экипажа. Это могло кого-угодно свести с ума.

– Здесь лежал процветающий край. Земля тут плодородная, так что… – задумчиво сказал возница, расстроенный от всего увиденного.

– Дорога быстро зарастает, – не почувствовав изменений в голосе компаньона, заявил Найджел. Эмпат из него получался так себе. Мистер Барлоу посмотрел на него растерянно, а потом хмыкнул и кивнул.

– Эх, дождя нам только не хватало! – добавил ямщик, набрасывая капюшон на голову.

Облака, наблюдавшие за всем происходившим снизу, и правда, заразились тоской. Они набухли огромными серыми мешками, не сдержались и расплакались мелкой изморосью, застучавшей по потрепанной грязной парусине, которой Эрик накрыл повозку для маскировки.