По зову сердца

– Благодаря тому, что у нас есть оранжерея, мы можем дольше любоваться цветами, – сказала Фиона. Сад был ее убежищем. Там она обретала покой. – Отремонтировав ее, ты сделал мне лучший подарок. Не считая тех маргариток, конечно.

Когда они вышли на улицу, она сразу направилась к оранжерее.

– Рад слышать, что у тебя есть счастливые воспоминания, связанные с нашим браком.

Фиона взяла его за руку:

– У меня много счастливых воспоминаний, связанных с нашим браком, и я хочу их сохранить.

Генри погладил подушечкой большого пальца тыльную сторону ее ладони.

– Я тоже.

Открыв оранжерею свободной рукой, Генри завел ее внутрь. Там было жарко и влажно. В воздухе пахло розмарином. Здесь, в отличие от улицы, все еще цвели цветы, а листья оставались зелеными.

– Ты помнишь, как мы ездили в Нью-Йорк? – спросила Фиона.

– Я давно не думал о той поездке. Тот матч был одним из лучших в моей карьере. – Они направились в другой конец оранжереи, где находилась небольшая зона отдыха с садовой мебелью. – И еще в Нью-Йорке находится одна из лучших художественных галерей, в которой я когда-либо бывал. Бесспорно, на мое мнение повлияло то, что меня сопровождал мой персональный гид.

Опустившись на широкий мягкий шезлонг, он похлопал по свободному месту. Фиона села рядом с ним и глубоко вдохнула:

– Да, мой диплом искусствоведа в подобных ситуациях оказывается как нельзя кстати.

– Он определенно помогает. Наверное, это благодаря ему ты подходишь так творчески к подготовке благотворительных мероприятий, – сказал он, поглаживая ее по волосам.

От его прикосновений по ее телу пробегали электрические импульсы. Она так долго не позволяла себе испытывать эти ощущения. Ей хотелось тесно прижаться к нему и потребовать большего, но она не решалась, поскольку все эти месяцы отталкивала его.

Повернувшись на шезлонге, она обвила руками его шею.

– Генри, я не могу отрицать, что хочу тебя. – Увидев в его глазах ответный блеск желания, она была вынуждена продолжить: – Пожалуйста, не нужно строить напрасных надежд. Я просто хочу завершить наше сегодняшнее свидание логическим образом, чтобы у меня осталось еще одно счастливое воспоминание вне зависимости от того, что ждет меня завтра. – Она надеялась, что он ее поймет, и не откажет ей в последней ночи страсти. – Скажи что-нибудь.

– Ты меня очень удивила. Я могу сказать только «да». – Он погладил ее по щеке. – Конечно да. – Его руки заскользили по ее рукам и плечам.

Солнце село, и в оранжерее автоматически включилась приглушенная подсветка, сделав обстановку еще более романтической.

Запустив пальцы ей в волосы, он притянул ее к себе, и его дыхание коснулось ее губ.

Сексуальное напряжение внутри ее нарастало. Она почти забыла о том, что он способен возбудить ее одним лишь легким прикосновением.

Затем он накрыл ее губы своими. Его поцелуй был полон страсти и обещания. Она тесно прижалась к нему и почувствовала, что плавится, как воск, в его руках. Во влажном воздухе оранжереи, пахнущем цветами, аромат одеколона Генри, смешивающийся с запахом его кожи, становился более отчетливым.

Внезапно Генри отстранился, и она, растерянно глядя на него, заморгала.

На его губах появилась озорная улыбка. Он взял Фиону за руку, снова притянул ее к себе и сказал:

– Давай пойдем в спальню.

– Нет, давай лучше останемся здесь, – ответила она, схватившись за края его футболки и потянув ее вверх.

Когда футболка полетела в сторону, он еще шире заулыбался.

– Мне всегда нравилась твоя смелость.

Его рука проникла ей под подол и медленно заскользила вверх по бедру, заставляя нервные окончания в ее теле звенеть подобно натянутым струнам. Снова накрыв ртом ее губы, он запустил пальцы под край ее кружевных трусиков, стянул их с нее и бросил на пол. Чувствуя, как напряжение внизу ее живота нарастает, она принялась развязывать шнурок на поясе его шорт.

Вдруг ее взгляд упал на синяк у него на боку, полученный им во время последнего матча, в котором он в очередной раз проявил себя как лидер команды. Легонько коснувшись отметины, она снова подумала о своих шрамах. Не пропадет ли у Генри желание, когда он их увидит? Подняв глаза на его лицо, она обнаружила, что он внимательно на нее смотрит в ожидании.

– Я не из фарфора. Я сильная и выносливая, – сказала она, чувствуя необходимость убедить в этом не только его, но и саму себя.

– Я это знаю, и, прежде чем мы продолжим, я напомню тебе, что уже видел твои шрамы. Они не оттолкнули меня тогда, не оттолкнут и сейчас. За прошедшие месяцы они, несомненно, побледнели, так что тебе не о чем беспокоиться.

– Значит, ты не почувствовал отвращения к моему телу, когда впервые их увидел? – удивилась она. – Не перестал меня желать после всех моих операций?

Генри взял в ладони ее лицо.

– Я никогда не переставал тебя желать. Я просто переживал за тебя и не хотел сделать тебе больно после всего, через что ты прошла.

Его слова прозвучали искренне, и Фиона немного расслабилась. Она решила, что не позволит глупым комплексам лишить ее этой ночи.

Повернув голову, она слегка прикусила его палец и, набравшись смелости, спросила:

– А сейчас что ты думаешь?