По зову сердца

Небольшая комната наполнена спортивными наградами и фотографиями Генри. Фионе всегда нравилось большое фото в позолоченной рамке, на котором были изображены братья Рейно с дедушкой Леоном. В то время, когда был сделан это снимок, мальчики учились в школе, а их дедушка еще был полон сил и энергии.

У нее защемило сердце, и она, запретив себе думать об ухудшающемся здоровье дедушки Леона, села на край кровати, на которой лежал раскрытый чемодан Генри. Вздохнув, он достал из него последнюю футболку, положил ее в выдвинутый ящик комода и, не глядя на Фиону, спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

Очевидно, он не был готов выслушивать ее извинения. Фиона чувствовала себя некомфортно, будто она вторглась без разрешения в чужое пространство. Все же она заставила себя ответить на его вопрос:

– Мне еще немного больно, но лекарство уже не требуется.

– Рад это слышать. Надеюсь, ты достаточно отдыхаешь, – произнес он спокойным, ровным тоном.

– Это была всего лишь биопсия. Со мной все будет в порядке.

– Просто будь внимательна к себе.

Впервые с того момента, как она вошла в комнату, он посмотрел на нее. В его темных глазах читалось беспокойство.

– В случае, если мне нужно будет готовиться к худшему?

Пожав плечами, Генри прислонился к комоду и случайно сдвинул подставку с одной из своих школьных бейсбольных наград.

– Это ты сказала, не я.

Взяв с комода старый футбольный мяч, на котором расписались все его товарищи по университетской команде, он перебросил его с одной руки на другую и поморщился.

– Я пришла, чтобы извиниться перед тобой за то, что не сказала тебе про шишку и биопсию. Да, мы теперь живем раздельно, но мы все еще муж и жена. Мы многое пережили вместе.

– Спасибо, что признаешь это.

Фиона заметила, как на его щеке дернулся мускул.

– Ты был добрым, заботливым, понимающим, а я обращалась с тобой хуже, чем ты заслуживал.

– Я отношусь к этому с пониманием. Ты через многое прошла, – ответил он, положив мяч на комод.

– Чертовски трудно быть женой идеального мужчины.

Генри издал сдавленный смешок:

– Я далеко не идеален. Спроси моих братьев.

Склонив голову набок, Фиона взяла его за руку:

– Значит, ты прощаешь меня за то, что я не сказала тебе про биопсию?

– Хотя я вижу, что ты об этом сожалеешь, я все еще расстроен.

– Почему?

– Потому что, несмотря на сожаления, ты все еще от меня отгораживаешься. – Он выставил вперед ладонь. – Не надо. Не говори ничего.

Сняв чемодан с кровати, он направился к встроенному шкафу. Барельефы на его дверцах напоминали греческие колонны. Открыв одну их них, Генри убрал в шкаф пустой чемодан.

– У нас есть проблемы. Серьезные проблемы. Я просто хочу, чтобы мы оба обрели спокойствие.

Подойдя к ней, Генри положил руки ей на плечи и посмотрел на нее:

– Ты правда сообщишь мне результаты биопсии сразу, как только они станут известны?

– Конечно, сообщу.

Фиона пребывала в полной растерянности. Только она решилась уйти от своего мужа, как он дал ей понять, насколько она ему дорога. Более того, увидев тревогу в его глазах, она поняла, насколько он ей дорог.

– Мне искренне жаль, что я сделала тебе больно, – добавила она, запустив пальцы в его волосы. – Как бы мне хотелось, чтобы наша жизнь была проще. Чтобы не было ни бесплодия, ни плохой генетики, ни биопсии.

– Я бы тоже этого хотел, но жизнь каждому готовит свои испытания.

– Я не знаю, было бы нам сейчас легче, если бы по нашему дому бегали маленькие ножки.

Сказав это, она почувствовала, как ее глаза зажгло от слез.

– Не мучай себя, дорогая. – Генри осторожно ее обнял, стараясь не задеть ее левую грудь.

Фиона позволила себе насладиться теплом его объятий. Полгода отчуждения были для нее настоящей пыткой, и она не смогла себя заставить отстраниться. Вместо этого она обхватила Генри руками, вдохнула его запах, прижалась щекой к его груди и стала слушать стук сердца. В ответ на это внутри ее вспыхнуло пламя желания. Ей безумно захотелось заняться с Генри любовью.

Он взъерошил ей волосы.

– Тебе следует отдохнуть.

Отклонившись назад, Фиона встретилась с ним взглядом.

– Я не хочу отдыхать. Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью здесь и сейчас. Я не хочу думать о завтрашнем дне и о том, что мы скажем друг другу после близости. Давай просто побудем вместе.

Генри поцеловал ее, затем еще раз. После этого он слегка отстранился и прошептал:

– Я не стану возражать. Я хочу тебя, Фиона, и всегда буду хотеть.

Дойдя вместе с ней до кровати, он опустил ее на мягкое покрывало, склонился над ней и принялся медленно задирать ей подол, покрывая поцелуями внутреннюю сторону ее левой ноги и одновременно с этим поглаживая рукой правую. Когда его теплое дыхание коснулось ее бедра, она запрокинула голову и томно вздохнула.

– Красота, – пробормотал он.

– Я была в городе и купила себе новое белье.

– Я говорю о тебе.

Спустив ее кружевные трусики, он приник губами к чувствительным складкам между ее бедер и подарил ей самый интимный из всех возможных поцелуев.