Победа над Эверестом

На следующий день, 17-го марта, Мысловский и Чёрный ушли просто посмотреть ледопад, увидеть поближе легендарный Кхумбу. Вышли без кошек, захватив верёвки и лестницы, чтобы поднести их поближе к ледопаду. Трудно, конечно, было наметить маршрут, стоя в самом низу ледопада. К тому же пошел снег, и они вернулись в лагерь к обеду. 18-го марта был уже целый день обработки маршрута в ледопаде. Вышла четверка Мысловского в полном составе, Овчинников и три шерпа вместе с сирдаром Пембой Норбу. Вышли пораньше, в 7.15, взяли с собой кошки и к 11.00 подошли к ледовой стене, которую Мысловский помнил по разведочному выходу 1980 года. Тогда под стеной была удобная площадка, где обычно составляли часть вещей. Сейчас площадка была очень маленькой, по ней были разбросаны газовые баллоны и лежали две разорванные палатки.

Всегда больше веря пройденному маршруту, Мысловский попробовал было подняться по ледовой стене в том месте, где два года назад проходил маршрут польской и испанской экспедиций. Он даже забил один ледовый крюк, но понял, что путь этот уже не тот, слишком сложно и опасно идти здесь. Между огромными ледовыми башнями и стенами зияли огромные трещины, некоторые перекрытые легкими снежно-ледовыми мостами, некоторые открытые и бездонные. Ледовые иглы опускались из нависающих глыб и сверкали на солнце, огромные пещеры и пропасти просвечивали голубым и зелёным. Слышны были удары падающих кусков льда в закрытых трещинах.

В. Балыбердин в это время нашел более легкий обход слева. К обеду все должны были возвратиться. Мысловский и Шопин, не удовлетворённые результатами дня, вернулись вовремя на базу, а Балыбердин и Овчинников, вдохновленные найденным путем, продолжали прокладывать маршрут до 17.00, навесив вверх около шести верёвок. Однако остался неясен верхний участок маршрута перед выходом в Западный цирк — это ключевое место ледопада. И на следующий день перед группой Мысловского ставится задача: одна двойка максимально поднимается вверх, не обрабатывая маршрут, остальные подносят грузы и оборудуют маршрут (ставят лестницы, навешивают перила и т.д.). Вперед пошла двойка Мысловский — Чёрный. На их пути то и дело попадались старые лестницы, поломанные вмерзшие в лед, обрывки верёвок, а в одном месте видели все еще натянутую перильную веревку между двумя сераками, но высоко вверху. Ледопад был очень разорван. Мысловский хотел идти вправо по ходу подъема, он надеялся, что, может быть, в верхней части проходим позапрошлогодний маршрут, но двойка попала в западню трещин, каждая из которых шире трех метров. Они поднялись на высоту около 5800 метров, прошли большую часть ледопада, но пора было возвращаться в лагерь. Они оставили на льду три перильных верёвки, а на видном месте на ледовой стене крюком прибили сине-белую тенниску Овчинникова, который отдал её для маркировки пути.

20 марта Мысловский и Чёрный отдыхали, а двум Володям — Шопину и Балыбердину — дается задание выйти на верх ледопада и наметить промежуточный базовый лагерь.

Ночью разыгрался ураганный ветер. Хлопали полотнища палаток, где-то в камнях гремели пустые консервные банки. Хотелось с головой залезть в спальный мешок, забыться, уснуть.

— Эдик, — услышал Мысловский сквозь вой ветра голос Овчинникова,— кажется, у меня авария.

Как не хочется вылезать из теплого спального мешка. А, может быть, и не надо?

— Эдик, ты меня слышишь? — доносится напряженный голос Овчинникова где-то вне палатки.

— Да, да, сейчас.

Мысловский с большой неохотой вылез из спального мешка, медленно оделся и вышел из палатки. Невдалеке, освещенный слабым светом молодой луны, стоял Овчинников, крепко вцепившись в палатку, которую ветер рвал из его рук. Палатку сорвало, когда он лежал в спальном мешке, и Овчинников был в трусах и носках, он дрожал, но палатку не выпускал из рук. Трудно при таком ветре закрепить палатку. Мысловский вспомнил, что у него в рюкзаке есть кусок верёвки, метров 20, веревку набросили на верх палатки и закрепили камнями.

В 5.00 Овчинников, еще под впечатлением ужасной ночи, спрашивал Мысловского: «Ну как, пусть выходят или нет?», имея в виду намечавшийся выход Балыбердина и Шопина.

— Конечно, надо идти, проверить себя, — охотно отозвался Мысловский, который оставался в лагере. Шопин только буркнул что-то в ответ, но начал одеваться. Шерпы в своих палатках даже не пошевелились, хотя по плану должны были сопровождать ребят. Балыбердин и Шопин ушли на ледопад вдвоем.

Оставшиеся в лагере альпинисты закрепили большую шатровую палатку и сделали две площадки для палаток — кемпингов.

Володи вернулись после обеда.

— Как дела?

— Порядок. Вышли на верх ледопада в Западный цирк.

Западный цирк представляет собой корытообразный ледник в форме подковы, открывающийся на запад и питающий ледопад Кхумбу. Северные стены цирка представлены Эверестом, его юго-западным склоном, верховья цирка замыкаются Южным седлом, ниже которого выделяется четкий скальный гребень, так называемый женевский контрфорс, спускающийся к изрезанному многочисленными трещинами леднику.