Победа ускользает

Йон, Легин и даже спокойный Гонта захохотали, и даже Ёсио широко заулыбался.

Ким повернулся и посмотрел в небо.

На густо-синем, почти черном уже небосклоне на севере низко над горизонтом ярким белым кружком горела соседняя звезда — Амбер.

— Ну вот, подполковник, гляди, — сказал Йон, указывая вправо, на запад, на последние гаснущие багровые мазки заката. — Убеждает?

В небе над уходящей зарей проступила странная двойная белая бабочка — далекий Центр Галактики.

Несколько секунд Лех Гонта смотрел на призрачно-яркое пятно в небе, привыкая к его очертаниям.

— Да, — сказал он наконец совершенно спокойным тоном, — это далекий Галактический Запад. Все точно. Нам пора. Спасибо за сотрудничество. Пора искать выходной канал.

Йон, запрокинув голову, смотрел в небо.

— Красивое тут небо. Я это им еще тогда сказал. Месяц назад.

— Кому — им? — вполголоса спросил его Ким.

— Реми и Клю.

Ёсио тоже стоял, закинув голову.

— Амбер здесь намного ниже, чем у нас, на севере, — сказал он наконец и опустил голову. — Не думал, что опять увижу это небо. Жаль, что так ненадолго. Я привык к Акаи, — объяснил он Киму. — Мне нравилось тут.

Ким тоже опустил голову.

— Действительно, красиво, — пробормотал он с грустью.

Подполковник Лех Гонта посмотрел на Легина. Тот тоже глядел в небо, потом повернул голову к своему имперскому коллеге.

— Не нравится? — спросил он, кивая на созвездия необычных очертаний, проступающие в небе.

— Нравится, — буднично кивнул Гонта. — Никогда не думал, что доведется увидеть Галактику с этой стороны. Но времени у нас очень мало.

— Ты прав, — вздохнул Легин. — Пошли.

* * *

Двадцать седьмого апреля, в полдень по абсолютному времени, Пантократор связался со своим министром Имперской Безопасности и сообщил ему, что завершил разговор по прямому каналу с исполняющим обязанности Президента Галактического Совета Конфедерации Человечеств, государственным секретарем Конфедерации Франклином Юкинагой.

Суверен вызвал министра в то самое помещение, где двадцать часов назад фон Гёссер выслушал доклад подполковника Гонты: министр только что заступил на очередную вахту в кризисном центре и, конечно, не должен был разговаривать с повелителем Империи прямо в оперативном зале. Маленький голографический бюст Пантократора устойчиво висел над блокнотом министра, иногда подергиваясь легкой рябью системных наводок.

Выслушав краткий рассказ суверена и параллельно проглядев через цефалопад присланную с Главного Терминала запись разговора, министр спросил:

— Каково мнение Вашего Величества об этом человеке? Не одного ли это поля ягода с прохвостом Норманом?

— Он был убедителен, — задумчиво сказал Роберт XII. Видимо, он был в своем кабинете в Резиденции: иногда позади его поясного изображения можно было разглядеть бархатное полотнище бело-синего стяга Империи, кистей которого Пантократор любил касаться, вставая из-за своего рабочего стола. — Он был очень убедителен и заверил меня, что не знал о двуличности Нормана, хотя и предполагал в нем какие-то скрытые страсти. Видите ли, mein adlige Freund, он даже чисто теоретически вряд ли мог быть на одной стороне с Норманом: вы же знаете, у конфедератов госсекретарь всегда назначается из партии, оппозиционной победившему на президентских выборах. Юкинага — твердый унионист и был до назначения на нынешний пост секретарем постоянного комитета унионистской партии. Норман же шел на выборы от Независимой партии, а они давние противники федерального унионизма.

— Но ведь в действительности Норман проводил унионистскую политику, — возразил фон Гёссер. — Он же признает, что цель Движения в Конфедерации, проводившаяся через эти так называемые шуру и нарийю — развал действующей системы власти, референдум и воссоздание Единой Земли.

— Это не есть унионизм в его чистом виде, — сказал Роберт, расправляя бороду. Под глазами суверена видны были черные мешки: ему несладко вчера пришлось в атакованной яхте Реостата, особенно когда уже в дворцовом доке отказала не только основная вентиляция, выведенная из строя еще при взрыве, но и аварийные газообменные патроны, емкость которых была невелика. Роберт с Кригером по очереди глотали воздух из дыхательного прибора единственного в рубке аварийного скафандра. — Унионисты не хотят Единой Земли, они хотят федеративного договора и более определенного разделения статуса собственно планет-основательниц как более плотной федерации, с одной стороны, и федеральной Периферии в рамках широкой автономии — с другой. Нет, этот Юкинага совсем из другой конюшни, если можно так выразиться. Вы обратили внимание на произведенные им аресты?

— Он имел в виду, что часть руководства УБ и кое-кто в Галактическом совете был в курсе истинного лица Нормана, я верно понял?