Победа ускользает

— Тацуо, так ты это всерьез? Эта штука — здесь? И ты действительно подорвешь ее?

Ямамото кивнул.

— А как ты думаешь, Роберт? Может быть, ты считаешь, что я шучу шутки? Я не шучу шутки. — Он строил английские фразы, будто на линке или на японском. — Я здесь вовсе не для шуток. Я прежде всего хочу задать тебе вопрос, что происходит, Роберт? Почему ты нарушил нашу договоренность?

Президент нахмурился.

— Поверь, старина, я ничего не нарушаю. Произошла целая цепь досадных случайностей. Иди сюда, я все тебе объясню.

Он потянулся было к вебберу, отдернул руку и сделал приглашающий жест, увлекая Ямамото в глубь вестибюля, к широким удобным скамьям. Они отошли и сели там. Сквозь густую листву пальм и рододендронов пробивались только отдельные слова, убедительно произносимые низким голосом Нормана:

— Мне не доложили… стечение обстоятельств… оказались в одном и том же месте уникальные специалисты… никто из них в отдельности не собирался… не имели представления ни о каких договоренностях… все было под контролем, но…

В просвет между листьями было видно лицо Ямамото. Адмирал внимательно слушал, настороженно блестя глазами: он то бросал взгляды по сторонам, чтобы убедиться, что они с Норманом и впрямь одни в вестибюле, то сосредотачивался на лице Президента, будто стараясь определить, насколько искренне тот говорит.

— Хорошо, Роберт, — произнес он наконец, и Норман замолк на полуслове. — Мне не нужны сейчас оправдания. Я готов поверить, что ты не был в курсе этих совпадений. Но ведь ты знал, кто был прототипом вашего Железного Дровосека, так называемого Сардара. И если уж этот парень оказался настолько хитер и своенравен, что вышел из операции и едва не сорвал ее, то почему он не остался на Акаи? И каким образом он оказался на Солнечной стороне так быстро? И он ли это? Может, кто-то ведет еще одну игру, а, Роберт? Может, Железный Дровосек был не один, а?

Президент протестующе поднял руку и сразу же опустил, так как Ямамото нервно дернулся.

— Ну-ну, Тацуо, — успокаивающе прогудел Норман. — Я не собираюсь аварийно снижать твою биоактивность. — Он позволил себе усмехнуться. — Дело в том, что и я не понимаю, как этот тип умудрился пересечь Галактику за одни сутки. И никто не понимает, поверь мне. Для этого мои верные дурачки и вытащили из небытия тень Джервиса. Самое смешное, что старина Майк не подвел и разыскал этого Таука буквально за пять дней. Ты, скорее всего, знаешь, что Таук был арестован на Телеме.

— Знаю. Вместе с тем борзописцем, который угнал у меня джампер.

— Ты, наверное, догадываешься, что Таук был арестован не просто так.

— Догадываюсь. Сдавать своих — любимый спорт родного отечества, не так ли? Если ты думаешь, что товарищ твой представляет угрозу человечеству — заложи его начальству, да? Хорошо помню. Вся моя служба на флоте шла под аккомпанемент мощного стука со всех сторон.

— Ну-ну, Тацуо. Что теперь опять затевать эти разговоры. Для того я и пошел тебе навстречу, чтобы изменить этот проклятый мир.

— Да-да-да, конечно. Оставь этот пафос, Роберт. Мы оба — старые циники и хорошо знаем, с какой целью мы в свое время договорились. Да, мир станет лучше, когда в нем больше не будет Конфедерации в ее нынешнем виде, но самое-то главное, что в этом мире станет очень хорошо определенным людям.

— Нет, Тацуо, ты знаешь, что я не думаю о себе.

— Допустим. Ты — не такой, как я. Ты — идейный. Это не меняет дела. Объясни мне, что там случилось дальше.

— А дальше случилось то, что из-за референдума на Телеме мы не смогли вовремя связаться с тем, кто был когда-то Джервисом, и отозвать его. Прямой сигнал не проходил, и резидентура из-за неразберихи на планете сработала неоперативно: после ориентировки по Тауку и этому Лорду, некоторое время они ничего не могли получить от нас. Джервис отправился в Красный Дом и, конечно, вытащил оттуда обоих. После чего они ушли с Телема. УБ уже приняло меры, все следы официально прикрыты, их корабль объявлен несуществующим, экипаж и они сами — вне закона, так что их арест и полная нейтрализация — вопрос часов. Ты веришь мне?

— Д-да… пожалуй, верю, — произнес Ямамото после некоторой паузы. — Ты и вправду настолько идейный, что не умеешь складно врать. Мне, во всяком случае, ты никогда не врал, и теперь я тебе верю.

— Тогда объясни мне, в чем смысл твоего демарша. Мы попытались, конечно, все свести к блефу, приуменьшить эффект, но ведь на Планете паника…

Ямамото покачал головой.

— Это не демарш. Ты понимаешь, что я был поставлен в чрезвычайные обстоятельства. Удаление бандитов, оседлавших Компанию и готовых провалить все дело своим дурацким упрямством — это одно дело. Но, Роберт, я чувствовал себя затравленным. Ты должен был предусмотреть это. Я чувствовал себя мишенью. Предполагалось, что нам дадут спокойно сесть и укрыться на Хелауатауа — но там нас ожидала засада. Один из моих кораблей был сбит, ты понимаешь? А ты знаешь, что я только по какой-то невероятной случайности оказался не на яхте «Угольный Мешок», которую сбили, а на «Клыке Льва»?