Победи мой... страх!

– Нет! – Охнула пока ещё Ташкевич, прикладывая изящные пальчики с французским маникюром к декольте. – Это же праздник, а не похороны! У всех должно быть хорошее настроение!

– Ага, – буркнула недовольно. – Именно поэтому я выгляжу, как розовое пони?!

Ящеров хрюкнул от смеха. От очередного подзатыльника его спасло то, что несчастный согнулся пополам.

Уставившись на нашу невесту, заметила, что её губа дрожит.

– Ладно. Пошла одеваться. Всё норм… моя свадьба тоже когда-нибудь состоится! – Подобрав свисающий розовый подол, показала подругам язык и вернулась в комнату, игнорируя хохот мужчин и озадаченные лица див.

Конечно, видно отражение мне было плохо, но даже то, что я наблюдала, нарядившись в дизайнерское нечто, оставило меня больше довольной, чем негодующей.

«Барби! Не иначе. Ещё и визажист этот с парикмахером поиздевались над моей внешностью! Нет, ну, вот скажите, кто в здравом уме в тридцать три года будет делать девчачье гофре!? Идиоты!» – Дёрнув себя за горизонтальные кудри, поморщилась, прежде чем выйти в люди.

Благо, из народа остались только я и чета Ящеровых. Мне с ними было велено ехать в загс.

– Ты выглядишь очаровательно, – опомнился первым Русик, и то, лишь после того, как Таша пихнула его в бок.

– Ага. Конечно, принято, но аллонжа тебе не избежать.

– Чего?

Выручила Ящерова жена.

Дрогнувшим от смеха голосом Наташа просветила моего товарища:

– Аллонж – это небольшой напудренный парик с крупными завитками-буклями, уложенными горизонтальными рядами…

– Цветочек, найди ей, ради Христа, другое платье.

– Ты хочешь, чтобы Вика прорыдала всю свадьбу!? – Таша, которую я знала лишь в милом настроении духа, тут же гневно свела две изящные брови. – У вас совесть есть?! Яна, потерпишь! И старайся больше не комментировать свой наряд. Ты, действительно чудно выглядишь.

– С ударением на последний слог.

– Перестань капризничать. – Припечатала балерина, и мне даже совестно стало.

– Ладно. Буду улыбаться. Так пойдёт?! – Старательно изобразив оскал, приготовилась услышать ещё порцию замечаний.

– Норм. Чуть добрее, а так – норм. Всё! Выдвигаемся, а то мы пропустим роспись! Хорошо, что Вика отказалась выкуп делать, а то мы с такими заминками точно бы свою очередь прошляпили.

– Пошли уже. – Подобрав подол платья, первой выскочила на зелёную лужайку Зверевского особняка.

Мне действительно не терпелось оказаться в загсе. И причина этому не только свадьба Викули, которая вырядила меня под воздействием своих гормонов. Нет…

«Наконец, я увижу его! По-настоящему смогу его рассмотреть, ведь, когда он уехал, я кроме молочного тумана больше ничего разглядеть не могла, а теперь…»

Машина рванула с места.

В загсе народу набилось столько, что мы еле протиснулись в первые ряды. Спасибо широкой спине Русика. Он двигался, как крейсер ледокол. Наше с Ташей и детьми дело было маленьким, поспевать за его спиной, пока волна народу не хлынула обратно.

Удивлённо мотая головой, в шоке осознала, сколько у нас друзей. Сначала подумала, что это партнёры ребят, а потом разглядела стритрейсеров, своих див, которые и до сих пор работали у меня, или же давно ушли из карьеры, выйдя замуж и обзаведясь детьми. Это я ещё не говорю про наших интернатовских, которых пригласил Тошик.

Пока шла, наобнималась со всеми подряд!

Церемония вышла волшебной. Красивый дворец бракосочетаний с высокими колоннами и огромным залом вместил всех. Я плохо видела вдаль, да и слёзы от пресловутых слов работницы загса всё время норовили набежать на глаза. Сегодня даже они звучали как-то по-особенному.

Видела плохо, но разглядеть волшебные силуэты жениха и невесты всё-таки смогла!

Мне понравились их клятвы, которые ребята вплели в процесс бракосочетания на манер американских свадеб, передача невесты жениху, где отцом выступал Зверев-старший.

Когда росписи были поставлены, а ребятки обменялись кольцами, зал грянул от аплодисментов.

Мама Марина заливалась слезами, бросаясь обнимать дочь и уже своего сына. Когда меня пропустили второй на очереди, я заметила, как Тошик смахивает скупую слезу. Нам, интернатовским, не каждый день выпадает такая радость – «сын» или «дочь».

Я прижала своего мальчика, ставшего здоровенным мужиком крепко-крепко.

– Поздравляю, братишка! Ты выбрал шикарную жену!

Макаров приподнял меня над полом и закружил до девчачьего визга.

– Да! Боже, как же ты, сестрёнка, права!!!

Рядом кто-то кашлянул.

Обернувшись, разглядела Зверева.

Когда он подошёл ближе, криво улыбаясь Антону с хитрой усмешкой в глазах, я дыхание затаила.

«Такой красивый…» – костюм от Армани, идеально-блестящие туфли, стильная причёска с зачёсанными по-новому волосами.

Я вспомнила, что нужно дышать, только когда голова закружилась.

– Мои поздравления, – учтиво кивнул Зверев, пожимая Тохе руку. – Твои планы ещё в силе?

«Что ещё за планы?»

– Да. Слишком много народу… Рус обещал проконтролировать торжество. Андрей обещал даже драку организовать, чтобы сильно народ не опечалился.

– Что? – Любопытно хлопая глазами, добилась только того, что мужчины повернулись ко мне.

Вика умильно растянула губы в улыбке, крепко обнимая вместо ответа.