Победи мой... страх!

– Идиотский подкат.

– С тобой сложно, ты знала? Давай кольцо. Уберу его обратно в футляр. Всё равно до вечера нет особой нужды ходить с ним на пальце.

– И своё сними, – зачем-то припечатала я, когда Зверев незаметно извлёк из внутреннего кармана бархатную коробочку.

Дмитрий ничего не сказал. Только загадочно улыбнулся.

Я же просто прикусила язык, мысленно давая себе подзатыльники.

«А ему зачем?! Да пусть светит им кому угодно! Хоть под прожекторами станет! Всё равно он не посмеет всем сказать, на ком только что женился!»

– Ты сказал – до вечера… Что это значит? – Решила я сменить направление своих мыслей, злясь на себя.

– Мы вылетаем ночным рейсом. На частном самолёте с ещё одним кандидатом в члены. Артурчик. Молодой и перспективный айтишник, сделавший первый миллион в четырнадцать лет, Москвин за тридцать лет подмял под себя курьерский фронт услуг, разработав систему беспилотной доставки посылок с помощью своих дронов. Сейчас запускается испытание первого беспилотного троллейбуса… наши власти стопорят проект, вот американцы и решили подсуетиться… хотят Москвина переманить в свою Юсу. Вообще на собраниях этих хапуг достаточно интересно. Алчный ум – не всегда алчный. Интеллект требует оплаты своего труда у каждого разумного человека, не витающего в облаках. Именно его обладатели составляют в большинстве своём контингент  Дельбирберского клуба.

– Сколько эта котовасия продлиться?

– Стандартно три дня.

– А потом развод?

– Какая у меня жена жёсткая женщина.

– Дмитрий…

– Ты обещала со мной потанцевать… а ещё с меня любое желание! Я просто обязан отблагодарить тебя за помощь!

Зверев ловко подхватил меня на руки, доставляя прямо в круг подруг, и куда-то испарился, так и не ответив на мой вопрос... и озадачив ещё и своим предложением.

«Ничего! В самолёте спрошу! Как и над желанием поразмышляю».

Девчонки потянули меня за собой, моментально строя паровозик для ламбады.

«Трындец!»

Я думала, эта вакханалия никогда не закончится, а потом в зал ворвался Андрей, перекричавший даже три огромные колонки.

– У Зарецких сын! Лерка только что родила!!!

Мы и рыдали, и смеялись, обнимая и поздравляя друг друга. А потом я застыла в тревоге.

«Желание… это так глупо, но… но что если попробовать?!»

 После неудачной беременности прошло почти пятнадцать лет. Тогда, забеременев только после одного единственного раза, я еле пережила трагедию, когда она случилась. Потом, когда рассталась с Андреем, открестившись, наконец, от всей Зверевской семейки, долго приходила в себя, подалась в творчество, поступила на хореографический факультет… Мне понадобилось достаточно много времени, чтобы боль притупилась и перестала терзать меня ночами, чтобы там подруги не думали.

Меня всегда поражает, как могут окружающие тебя люди говорить – «ничего страшного, у меня тоже была замершая беременность…», в попытке якобы продемонстрировать, что они побывали в моей шкуре и успешно смирились с прошлым.

Не берусь судить, случившееся каждый из нас воспринимает по-своему, но зачем это зубодробительное «у меня тоже»?! Да ещё и с характерным надменным взглядом?! Разве не ясно, что звучит это всё совсем успокаивающе? Это кажется обычной насмешкой, и всё! Больше никакой функции такое «милое» упоминание не несёт!

Я сторонилась людей не меньше года. Жила у Воропаевых, работала, училась, всеми силами пыталась не стать Леркиному брату, Сергею, обузой. Потом из армии пришли Русик, Антон, Витя. Я стала оттаивать.

Меня спасали танцы. Как и сейчас, во время потери зрения, слушая музыку и танцуя хотя бы в своём собственном воображении, я так же рисовала одно движение за другим, придумывая танец и его детальную постановку.

Желание родить ребёнка появилось спустя лет пять, когда на горизонте у меня появился французский модельер.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тристан Марион покорил меня не сразу. Сначала в мужчине меня привлекло рвение к творчеству, всему необычному, а так же светлый ум и добрая улыбка, и только потом я согласилась на близкое знакомство, стремление к которому обходительный Марион так виртуозно скрывал.

Только благодаря Тристану зажатость и блок в отношении половой жизни был снят… Через три года мы задумались о детях, а через год безрезультатных попыток я даже согласилась попробовать ЭКО… пока не узнала, что Трис – бисексуал, и моего ребёнка ждёт не в одиночку, а со своим «другом» – Эриком.

Пусть к сексуальным меньшинствам я всегда относилась нейтрально, но стать инкубатором в шведской семье с французскими корнями мне даже в страшном сне не улыбалось!!!

С Тристаном я рассталась друзьями, но ЭКО делать не передумала. Только всё зря. После третьей попытки врачи развели руками и посоветовали остановиться, пока снизившееся качество яйцеклеток не восстановится, а овариальный запас не поднимет показатели.

«Уже год прошёл… Конечно, нервов мне потрепали достаточно, особенно последнюю его половину, но что мешает попробовать? Попробовать со Зверевым…»

Заиграла медленная музыка, и я застыла, заметив, что Дима движется в мою сторону.