Победить Викторию

О том, что папин гусь уже запекся, нам сообщают волшебные запахи мяса еще в подъезде. Первым их учуял Морозов, замер на несколько минут, а затем, улыбнувшись, бодро взбежал по ступенькам на второй этаж. И к тому моменту, как я поднялась на лестничную площадку, он уже здоровался с папой.

— С праздником! Заходите!

Кухня хорошо проглядывается из коридора, и, как только папа отошел в сторону, я увидела Алену, шустро нарезающую овощи в салат.

— Добрый вечер, ребята! — Она отвлекается от готовки и, улыбаясь, подходит к нам. — Твой папа пригласил меня на ужин, Вика. Я тут помогаю немного. Раздевайтесь.

Вроде нет ничего такого в ее словах. Все предельно вежливо и доброжелательно, но в голосе чувствуются хозяйские нотки. Что за черт?!

— Добрый вечер. Меня зовут Александр! — представляется Морозов и пожимает протянутую ладонь. — С Рождеством!

Глава 66

За столом тесно, кухня не рассчитана на то, чтобы вместить в себя четырех взрослых человек. Я сижу, прижатая к Морозову, который, несмотря на явный дефицит пространства, чувствует себя весьма комфортно. Это только меня немного смущает молодая женщина, которая уверенными движениями накладывает на тарелку винегрет, Саша с ней быстро подружился и даже перешел на «ты». В основном эти двое и разговаривают за столом, а мы с папой слушаем.

— Мне вон тот, нет, следующий кусок положи, пожалуйста.

Папин гусь пошел на ура, бугай уже половину прикончил. Пожалуй, и мне нужно себе кусочек отхватить, а то ведь все съест. А за папу можно не беспокоиться: Алена ему первому отрезала часть грудки. Сидит, ест себе спокойно, словно так и надо. Такое ощущение, что они не первый раз так ужинают.

— Давайте я вам тарелку для костей поставлю? Так удобнее будет.

Она и правда чувствует себя здесь совершенно свободно, про себя тоже не забывает, не кудахчет вокруг нас, не пытается из кожи вон лезть, чтобы показать себя. Я нечасто встречала таких уверенных в себе женщин. У мамы уверенность немного другого толка, агрессивная, что ли.

— Красивый кулон, Вика. Не видел его у тебя прежде. — Папа выглядит расслабленным и каким-то умиротворенным. Но взгляд у него сейчас внимательный.

— Сашин подарок. На Рождество, пап.

Ловлю себя на том, что касаюсь пальцами кулона.

— Дорогая подвеска, — Алена выносит вердикт, едва бросив взгляд на украшение. — И бриллианты довольно крупные для небольшого кулона.

Чувствую на себе удивленный папин взгляд, но почему-то именно сейчас мне захотелось разделаться со своей порцией рождественского гуся.

— Для моей девушки все самое лучшее, — самодовольно заявляет Морозов, явно почувствовавший себя польщенным. — У нас даже подарки совпали. Вика мне тоже звезду подарила. Вот так вот.

— И где же твоя звезда? — внезапно спрашивает папа. Действительно, где?

Морозов молча отводит рукав толстовки и показывает золотой браслет, на котором висит мой скромный кулон. Глазам не верю, не ожидала, что он и в самом деле будет его носить на себе. Надеялась, что в лучшем случае на ключницу повесит, а тут… Приятно!

— Вот так, не сговариваясь? — удивляется Алена, разглядывая мой подарок на руке Саши. — А вы давно встречаетесь?

— С Нового года, — быстро отвечает Морозов. — А вы?

Я чуть не подавилась, когда до меня дошло, что именно он имеет в виду. Алена промолчала, но ответил папа:

— Мы не встречаемся, Саша. Мы с Аленой хорошие знакомые, к тому же она мой заказчик. Еще вопросы есть?

Вопросы у Морозова определенно были, но он в кои-то веки решил промолчать.

— А ты увлекаешься живописью, Вика? — Алену, похоже, ни капли не задело любопытство бугая. — Не думала пойти по папиным стопам?

— Не думала, у меня совсем другие интересы. А вы? Папа говорил, что вы из-за границы откуда-то приехали. Надолго?

Папа смотрит на меня слишком пристально, и я понимаю, что ему не нравится наше с Морозовым внимание к Алене. Ну извини, пап. Ты сам ее позвал.

— Не знаю пока. У меня в Германии жених. Все пытаюсь уговорить его переехать в Россию, но пока безуспешно. Если не получится, то буду здесь наездами.

Жених? Морозов откровенно недоверчиво смотрит на девушку, не забывая при этом дожевывать последний кусок гусятины. Неужели нам обоим просто показалось, что между папой и этой Аленой что-то есть?

— Замуж, значит, собираетесь, — зачем-то уточняет бугай и тут же получает от меня пинок под столом. — Поздравляю!

— Спасибо, Саш. Еще винегрета хочешь?

Несмотря на неловкость, ситуация забавная. Морозов нарвался на своего двойника: Алену эту и захочешь — не смутишь. Непробиваемая за внешней доброжелательностью.

— Мы вчера с Сашей над Москвой летали. На вертолете, — неожиданно для самой себя признаюсь я. — Незабываемые впечатления.

— На вертолете? Ты же не любишь высоту, Вик.

— Уже полюбила, — влезает в разговор Морозов, словно хочет папе что-то доказать. — Все хорошо, Олег Владимирович! Это было безопасно и очень круто. Да, Ален, еще пару ложек положи, пожалуйста.

— Пап, Саша, оказывается, хороший фотограф. Такие снимки получились шикарные! Мы сегодня полдня разбирали фотки.