Победить Викторию

— Конечно, расстанутся. — На светофоре загорается зеленый свет, и машина резво стартует. — Нам еще долго ехать?

— Минут пятнадцать, если верить навигатору. Дороги свободные. И ты, значит, ждешь, что она вернется к твоему отцу и все будет по-прежнему?

Странно вести с Морозовым такие разговоры. Хотя его это тоже касается. Пусть и зря я раньше думала, что он не меньше моего хочет их расставания.

— По-прежнему никогда уже не будет. Спасибо твоему отцу. И нет, я не жду, что она вернется к папе. Но и того, о чем ты говорил, тоже не будет. Никаких совместных детей!

— Не хочешь, чтобы у нас был общий кровный родственник?

— Я хочу, чтобы у нас ничего с тобой не было общего, — совершенно искренне признаюсь я Морозову. — Да, и не видеть тебя никогда. Потерпеть осталось недолго. Если ты, конечно, не наврал и сдержишь свое обещание. Документы отдай.

— Только после того, как за тобой захлопнется дверь нашей квартиры. Мы, кстати, приехали!

Глава 5

Ворота автоматически откатываются в сторону, и мы заезжаем на охраняемую закрытую территорию где-то в центре Москвы. Я города этого совсем не знаю. И вот точно не планировала так знакомиться со столицей.

— Ты зачем меня сюда привез?

Из машины вылезать совсем не хочется. Что там он еще задумал, кто знает.

— Потому что ты упрямая, Вика. Но я упрямее. И если я сказал, что ты не будешь там ночевать, значит, не будешь. Все просто. Никаких подвохов.

— Тебе логику преподавали? Да хотя бы здравый смысл ты можешь иногда включать?

— Они всегда со мной. И смысл, и логика, и здоровье. И мне очень нравится, как ты злишься.

— Какой смысл привозить меня сюда на ночь? Я завтра же вернусь в квартиру дяди Володи, и мне никто не помешает. Я снова там буду. И если эти уголовники действовали по своей собственной инициативе, — голосом выделяю предпоследнее слово, — то они рано или поздно вернутся. Мне все равно с ними разбираться.

Он молчит, выходит из машины, но не торопится идти к подъезду, а, задрав голову вверх, смотрит в черное ясное небо.

Окидываю взглядом салон: тут темновато, папок своих не вижу. Но и в руках у него тоже ничего нет. Он ведь мне их так и не показал.

— Я никуда не пойду, пока не покажешь мне «доки».

Мой голос звучит неестественно громко в ночной тишине, но меня не слишком это смущает. Я здесь совершенно точно не хотела оказаться. Это не мой свободный выбор — торчать рядом с Морозовым, пока он пялится на звезды.

— Сегодня звездное небо, для Москвы, конечно. Здесь редко такое бывает.

— На вопрос ответь!

Он морщится от моей настойчивости, но все же возвращается в машину и достает из кармана заднего сиденья пакет. В темноте не разглядишь, что там внутри, а бугаю я не доверяю.

— Можешь проверить. Все на месте. А теперь пошли спать.

Он все здраво рассудил. Во-первых, никуда с закрытой территории посреди ночи в незнакомом городе я не денусь, а во-вторых, быстро пролистнув папки под светом фонаря и убедившись, что все на месте, я и правда немного успокоилась.

Подхватывает мою сумку, куда я положила лишь самое необходимое, и идет к подъезду. Не оборачивается, потому что знает, что я иду следом. Чувствует себя хозяином жизни! Пусть все документы и паспорт у меня, но выбраться отсюда я пока не могу. Ведь у бугая моя сумка, то есть ключи от квартиры и деньги.

В подъезде кругом кричащая роскошь: лепнина на потолке, золотые статуи и даже фонтан. Здесь, наверное, многие бы согласились жить. Но если выбирать, то моя лестничная клетка в Бутове кажется сейчас более уютной и… человечной, что ли.

Жилье Морозовых на третьем этаже. Я с запозданием вспоминаю слова бугая «студия метров на сто». Студия?

— Саш, а сколько комнат в квартире?

— Ни одной! — Он резко распахивает входную дверь и отходит в сторону. — Проходи!

— То есть как? Вообще?

— Есть ванная комната. И туалет, их два. Все остальное — openspace. Отец не любит кабинетную систему. А это проблема?

Ночевать с тобой и не иметь возможности отгородиться. Да какие могут быть проблемы и неудобства! Та шпана была хотя бы за стеклом.

— Нет, конечно. Ты сказал, что завтра уезжаешь. Это правда?

— Ну да, отец звонил, когда к тебе ехал. Дела возникли, надо помочь. В банке. Но я вернусь, Вика, обязательно.

Он проходит вперед и одной кнопкой пульта включает везде свет. Квартира как на ладони. Она действительно большая. И здесь правда нет не то что дверей, а даже перегородок или такого зонирования пространства, чтобы можно было почувствовать себя уединенно. Ничего подобного!

Но все очень богато, вычурно и пафосно. Дорогая мебель, наверняка на заказ сделанная, колонны — кажется, из настоящего мрамора… Неужели моя мама могла здесь жить и ей это нравилось?

— Раздевайся! Пижаму захватила?

Он не ждет моего ответа, быстро стягивает через голову свитер, а за ним и майку. И тут же тянется к поясу брюк. Все происходит так стремительно, что еле успеваю отвернуться и через мгновение слышу шелест одежды на полу. Вот черт! Он голый?

За спиной тишина. Что он там делает? Так, Вика, спокойно! Важно не то, что он делает, а что сейчас сделаешь ты.