Победитель?

— Нам снова поступил приказ увеличить интенсивность тренировок… — как видно, сам Людвинг был не в восторге от таких новостей, но всё же ему необходимо было донести это до сведения своих подчинённых, ведь приказы свыше положено исполнять, а в армии этот закон действовал с куда более неоспоримой обязанностью, что на подсознательном уровне не позволяло простым солдатам даже думать о том, чтобы не подчиниться, и до тех пор, пока приказ имеет достаточную долю логики, а также хоть немного реален к исполнению, солдат изо всех сил будет думать над его выполнением.

— Как и неделю назад, всё повторяется заново, они что, хотят угробить ещё зелёных ребят? — не мог не возмутиться один из воинов, что уже длительное время наблюдал за ходом тренировок и темпами роста нагрузок, возлагаемых, в первую очередь, на новобранцев, что отнюдь не прибавляли им настроения, в плане дальнейших тренировок, если бы не выплачиваемые их семьям большие компенсации в виде золота, а также, в большинстве своём, ценных продуктов питания, все бы уже давным — давно разбежались по своим домам, ведь даже ежедневная работа в поле не была столь изнурительна, как текущие нагрузки в тренировочном лагере, а очередной приказ об их ужесточении, уже явно нашёптывал бойцу о приближении к черте терпения у, ещё несколько недель назад, простых жителей сельской местности.

— Да. Это сложно, но придётся увеличить качество тренировок, если мы сбросим всё полностью на этих «зелёных», то они быстро потеряют волю, так что мы с вами должны сделать всё таким образом, чтобы они смогли сохранить моральный настрой, следите за каждым во время тренировок, и сразу же дайте время отдохнуть, как заметите неладное, они не должны думать, что их тут гоняют на убой. — лейтенант пытался свести отрицательный эффект от поступившего приказа к минимуму, он не знал, к чему именно они готовят столь неопытных людей, ведь даже не учитывая тот курс тренировок, что они пройдут ещё за неизвестное количество времени, не сделает их готовыми к реальному сражению, где их настрой будет с очень высокой долей вероятности сломлен. Вспоминая свой первый реальный опыт сражения, Людвинг не мог не вздохнуть, одолеваемый сомнениями по поводу всей этой секретной авантюры, что не давала бойцам даже морально подготовиться к предстоящим трудностям.

— Тогда им следовало бы увеличить количество снабжения, и доходов семьям новобранцев, помимо того, как высылать подобного рода приказы. — также выразил свои мысли ещё один боец, с которым все до единого в палатке молча согласились, но вслух же прозвучали лишь всеобщие тяжёлые вздохи.

— К чему нам их готовить, если они не воины… — чей — то слабый голос послышался из дальнего конца палатки, и в следующий же момент раздался звук небольшого колокола, оповещающий весь тренировочный лагерь об обеденном перерыве тренировок.

Услышав сигнал, все находившиеся в палатке Лейтенанта резко отогнали захлестнувшие их сомнения, и, собравшись с духом, один за другим они стали покидать шатёр, где за его пределами разворачивалась картина, полная армейского духа, коим была уже буквально полна пропитанная потом и слезами, сухая земля, на которой больше не росло никакой сорной травы, вся истоптанная и засохшая, она теперь превращалась в пыль под ногами бегущих в полном обмундировании, стройных рядов по пять на двадцать человек, что велись под предводительством одетого в лёгкую одежду, старшего по отряду.

— Не расслабляться! Жрать пойдёте ещё не скоро! Чётче шаг! Кто отстанет от отряда, будет грести дерьмо в общей яме! — уже неделю, вот таким образом, проходила базовая тренировка выносливости у бойцов, коим предстояло вскоре выйти в реальный бой. Каждый бегущий мог отчётливо слышать громкий крик старшего, которого они уже ненавидели до мозга костей, но всё же были вынуждены смириться ещё в первые дни, когда каждого из них либо опустили без применения физической силы, либо по принуждению к самому отвратительному занятию, рытью общей ямы, куда сбрасывались отходы со всего лагеря, и, постепенно, нужно было зарывать старую яму, и рыть неподалёку ещё одну, при этом мирясь с отвратительнейшим запахом, к которому невозможно было привыкнуть, все грязные и потные, мужики и парни усвоили в то время, что лучше слушаться приказов свыше без лишних вопросов и лишних эмоций, иначе будет только хуже, стоит тебе открыть твой горделивый рот.

В армии уважение зарабатывалось поступками, но никак не длинным языком, вот почему воины по жизни были более расположены к получению какого — либо результата, пока гражданский думает и взвешивает, солдат прёт напролом, ломая все вообразимые и невообразимые препятствия, добиваясь и беря своё, такими становились после каждого нового дня тренировок те зелёные парни, что постепенно менялись в живые машины, готовые исполнить любые приказы командования, будь — то взятие непреступной крепости, или же мытьё сортиров в королевском дворце, покуда им исправно платят жалование, а их семьи живут в достатке, они будут готовы пойти на всё.