Победитель

В зале воцаряется абсолютная тишина. Кажется, я даже слышу, как капельки пота катятся по сенаторским лбам. Побледнели даже Мариана и Серж. И среди всех них стоит Анден, его лицо искажено яростью, челюсти сжаты, в темных глазах бушует буря. Он смотрит на меня, и я чувствую жуткую электрическую дрожь, проходящую через все тело, но отвечаю спокойным взглядом. Я единственная в палате готова смотреть ему в глаза.

Даже если наша капитуляция липовая, о чем не должны подозревать сенаторы, не знаю, как Анден будет с ними работать, когда все закончится.

Возможно, ему и не придется. Возможно, мы с Анденом окажемся в другой стране. Или погибнем.

И в это мгновение, сидя между расколотым сенатом и молодым Президентом, пытающимся всех сплотить, я наконец четко вижу свой путь. Я чужая этим людям. Мне здесь не место. Эта истина обрушивается на меня, словно сильный удар, мне даже трудно дышать.

Анден и сенаторы обмениваются еще парой нелицеприятных слов, а потом все заканчивается, и мы выходим из палаты нестройной толпой. Я догоняю Андена в коридоре – его темно-красная форма хорошо видна среди черных сенаторских одеяний – и отвожу в сторону.

– Они поменяют мнение, – протягиваю я ему руку среди моря враждебности. – У них нет выбора.

Он, кажется, расслабляется, пусть всего на секунду. Нескольких простых слов хватает, чтобы рассеять его ярость.

– Знаю. Но я не хочу, чтобы у них был выбор. Я хочу, чтобы они за меня стеной стояли по собственной воле. – Он вздыхает. – Мы можем поговорить наедине? Мне нужно кое-что с вами обсудить.

Всматриваясь в его лицо, я пытаюсь угадать предмет беседы и боюсь его.

– Я живу ближе, – наконец киваю я.

Мы идем к его джипу и едем в тишине всю дорогу до моей высотки в Рубиновом секторе. Поднимаемся по лестнице, молча входим в квартиру. Олли приветствует нас, радуется, как всегда. Я закрываю за собой дверь.

Ярость Андена давно прошла. Он оглядывается с беспокойством, потом смотрит на меня:

– Не возражаете, если я сяду?

– Будьте так любезны, – отвечаю я, присаживаясь за обеденный стол. – Президент просит разрешения сесть?

Анден садится рядом со свойственной ему элегантностью, трет виски.

– У меня есть и хорошие новости. – Он пытается улыбнуться, и я вижу, как ему тяжело. – Я договорился с Антарктидой.

С трудом глотаю слюну:

– И?

– Они подтвердили, что окажут нам военную поддержку – пока с воздуха, а на земле, когда мы подтвердим создание сыворотки, – отвечает Анден. – И они обследуют Дэя. В обмен на Дакоту. У меня не было выбора. Я отдаю им самый крупный штат Республики.

Сердце мое наполняется всепоглощающей радостью и облегчением и в то же время – сочувствием к Андену. Его вынудили отдать часть страны. Самый наш драгоценный ресурс; каждый человек в мире – самый драгоценный ресурс. Это неизбежно. Не бывает победы без жертв.

– Спасибо, – говорю я.

– Пока не за что. – Его улыбка превращается в гримасу. – Мы висим на волоске. Не уверен, что помощь подоспеет вовремя. Судя по известиям с фронта, мы теряем Вегас. Если план с псевдокапитуляцией провалится, если не получится создать сыворотку, война закончится еще до вступления в нее Антарктиды.

– Вы считаете, сыворотка остановит Колонии? – тихо спрашиваю я.

– У нас нет вариантов, – мотает головой Анден. – Необходимо продержаться до прибытия помощи.

Он делает паузу и через несколько секунд добавляет:

– Завтра я улетаю на фронт в Вегас. Ради наших войск.

В самую гущу военных действий.

– Ваши принцепс-электы тоже летят? – спрашиваю я, пытаясь сохранять спокойствие. – Ваши сенаторы?

– Только генералы, – отвечает Анден. – Но не вы, не Мариана и не Серж. Кто-то должен держать Лос-Анджелес в узде.

Я чувствую, он подбирается к самому главному. Мои мысли мечутся вокруг слов, которые он сейчас произнесет. Анден опирается о столешницу и сплетает пальцы в перчатках.

– Кто-то должен держать Лос-Анджелес в узде. Иными словами, одному из моих принцепс-электов предстоит временно исполнять обязанности Президента. Контролировать сенат, не спускать с них глаз в мое отсутствие. Исполняющего обязанности выберу, конечно, я. А сенат его утвердит. – Анден печально улыбается, словно предвидя мой ответ. – Я уже поговорил об этом и с Мариной, и Сержем, они оба с нетерпением ждут моего решения. Теперь я должен знать, примете ли его вы.

Я отворачиваюсь и смотрю в окно. Мысль о том, чтобы стать действующим Президентом Республики (хотя мои шансы бледнеют в сравнении с шансами Марианы и Сержа), должна бы привести меня в восторг. Но ничего подобного со мной не происходит.

Анден внимательно смотрит на меня и наконец произносит:

– Можете мне сказать. Я понимаю, сколь поворотным является подобное решение, и уже довольно длительное время чувствую, что вам ваше положение доставляет неудобства. – Он вглядывается мне в глаза. – Скажите правду, Джун. Вы и в самом деле хотите быть принцепс-электом?