Победитель

Она тут же с группой лаборантов уходит в отдельную палату, где к ней подключают несколько датчиков и трубок для забора проб костного мозга. Джун несколько раз сканируют, после чего ее начинает подташнивать – я уже видел, какое действие эта процедура произвела на Идена. Мне бы хотелось остаться. К счастью, эксперименты с Иденом закончились, но теперь опасность грозит Джун, и я хочу одного: остаться здесь, чтобы с ней, не дай бог, чего не случилось.

«Да брось ты, – сердито говорю я себе. – Твое присутствие ничего не меняет». Но когда Паскао выводит нас из госпиталя к остальным, я не могу удержаться – оглядываюсь.

Если в крови Джун есть недостающее звено, то у нас появляется шанс. Мы сможем сдержать чуму. Сможем спасти всех. Спасти Тесс.

Мы садимся на поезд, идущий от госпиталя к военным базам в Баталле, с нами несколько солдат Республики; мысли о новом повороте бурлят в голове, и я с трудом заставляю себя стоять спокойно. Паскао замечает мое волнение и усмехается:

– Ты прежде бывал на базах? Припоминаю, ты там выкидывал свои фортели.

Его слова рождают воспоминания. В четырнадцать лет я пробрался в два воздухолета, готовившихся к отправке на фронт. Я проник туда – приблизительно так же, как тогда в Вегасе с Патриотами, – через вентиляционные системы, а потом никем не замеченный прошел через весь корабль по лабиринту воздуховодов. Правда, я в то время еще не сильно вымахал, был помельче и потоньше, и мне не составило труда протиснуться через бесконечные туннели. Пробравшись внутрь, я украл с кухни столько консервов, сколько смог унести, потом поджег моторные отсеки, чем вывел корабли из строя на несколько лет, а может быть, навсегда. Именно благодаря той проделке я стал самым известным преступником Республики. Неплохая работа, хоть себя хвалить не принято.

Теперь я вспоминаю план базы. Кроме нескольких посадочных доков для воздухолетов в Баталле, в Лос-Анджелесе есть и другие – на четырех главных базах ВМС, которые занимают узкую полоску земли на западном побережье между Тихим океаном и огромным озером. Там стоят на якоре республиканские боевые корабли, которые по большей части никак не используются. На расположенные там посадочные доки воздухолетов мы и направляемся, туда же посадят свои воздухолеты Колонии, если – когда – попытаются войти в город после нашей капитуляции.

Сегодня третий и последний день обещанного Колониями прекращения огня. Поезд несется по секторам, и я вижу группу гражданских. Они собрались перед уличным экраном, на котором повторяют заявление Андена о капитуляции. Большинство людей поражены, цепляются друг за друга. Другие в ярости от предательства Президента – швыряются обувью, ломами и камнями в экраны. Отлично. Их бешенство нам на руку, пусть приберегут его для Колоний. Скоро мой выход.

– Слушайте меня, ребятки, – говорит Паскао.

Поезд приближается к мосту, ведущему на базы ВМС. Паскао протягивает нам руки – на ладонях лежат металлические устройства.

– Помните: по шесть штук на каждый посадочный док. – Он показывает на маленький красный триггер в центре каждого устройства. – Нам нужны направленные взрывы ограниченной мощности, солдаты покажут лучшие места для закладки зарядов. Если все сделаем правильно, сможем вывести из строя любой воздухолет Колоний, используя наши посадочные доки. Какой толк от воздухолета с выведенным из строя посадочным шасси? В то же время нельзя сильно покалечить доки. Шесть штук на каждый док.

Я отворачиваюсь и смотрю в окно: на горизонте появляются военно-морские базы. В ряд стоят гигантские посадочные доки в виде пирамид, темные и впечатляющие, и я тут же вспоминаю, как впервые их увидел. Мой желудок болезненно ворочается в животе. Если план не сработает, если нам не удастся сдержать Колонии и Антарктида не придет на выручку, если в крови Джун не обнаружится необходимого компонента для сыворотки… какая ждет нас судьба? Что случится, если Колонии захватят Андена, Джун или меня? Я трясу головой, прогоняя эти мысли. Сейчас для них не время. Это либо случится, либо нет. Мы уже выбрали свою судьбу.

От первого посадочного дока военно-морской базы номер один видна большая часть города и крохотные темные точки в воздухе. Военные силы Колоний – воздухолеты, самолеты, еще что-то уже на окраине Лос-Анджелеса, они готовятся нанести удар. Небо дрожит от низкого монотонного гула: корабли Колоний неуклонно приближаются. Я обращаю взгляд на уличные экраны. На них все еще транслируют обращение Андена с ярко-красной строкой внизу «Всем укрыться».

К нам присоединяются четыре солдата Республики, и мы спешим из джипа в основание пирамиды. Я держусь рядом с военными, бегу с ними к лифтам, и мы поднимаемся к нависающей над нами внутренней крыше основания, откуда взлетают и куда садятся воздухолеты. Нас окружает оглушительный топот ботинок по гулким полам – солдаты спешат занять свои посты и готовятся к бою с Колониями. Я не знаю, сколько войск Андену пришлось отправить на подкрепление в Денвер или Вегас, могу только надеяться, что здесь осталось достаточно для защиты города.