Победитель

В этом небольшом квартале было сосредоточено столько богатства и власти, что от мощенных кирпичом тротуаров буквально исходила энергия, накатывающаяся на быстро идущего Донована. Деньги и власть никогда не были для него в жизни главным. Несмотря на это, в своей работе он часто сталкивался с теми, кто ставил превыше всего обладание тем или другим, а то и тем, и другим сразу. Эта позиция как нельзя лучше подходила для роли циника-альтруиста, и Донован нередко разыгрывал эту роль по полной, просто потому, что верил в то, чем зарабатывал на жизнь. Он прекрасно сознавал этот парадокс. Ибо если б не было богатых и могущественных — и того зла, которое они творили, — в кого он бросал бы свои остроугольные камни?

Наконец Донован остановился перед одним величественным особняком: столетнее кирпичное здание в три этажа, окруженное кирпичной стенкой по пояс высотой, увенчанной кованой чугунной оградой, как это было принято здесь. Повернув ключ в замке калитки, журналист прошел к крыльцу. Другой ключ позволил ему отпереть массивную деревянную входную дверь. Войдя в дом, Донован скинул с плеч плащ.

Тотчас же появилась горничная, взявшая у него мокрый плащ. Она была в традиционной форме — платье и фартук — и говорила с отточенным долгой практикой почтением.

— Я доложу хозяйке о вашем приходе, мистер Донован.

Кивнув, тот прошел в гостиную, где постоял перед камином, греясь у весело потрескивающего огня и с удовлетворением оглядываясь вокруг. По своему воспитанию он определенно принадлежал к «синим воротничкам», однако даже не пытался скрывать свое удовольствие, изредка окунаясь в роскошь. Эта противоречивость его натуры очень беспокоила Донована в молодости, однако теперь он ее практически не замечал. Пожалуй, с возрастом кое-что действительно становится лучше, подумал Томас, имея в виду и наслаивающееся чувство вины, которое в конце концов сбрасываешь, подобно шкурке с луковицы.

Когда Донован смешал себе коктейль из запасов, хранящихся в баре в углу гостиной, появилась женщина. Быстро подойдя к нему, она с чувством его поцеловала. Донован нежно погладил ее руку.

— Я по тебе соскучилась! — сказала женщина.

Томас проводил ее к большому дивану. Они сели, коснувшись друг друга коленями.

Алисия Крейн была миниатюрной женщиной лет тридцати пяти, с длинными волосами, которые с каждым днем все больше превращались из золотистых в пепельно-серые. На ней было дорогое платье, а украшения, висевшие в ушах и стиснувшие запястья, соответствовали стоимости наряда; однако в целом ее облик говорил об утонченности и неброском богатстве. У нее были изящные черты лица, а носик — такой маленький, что его с трудом можно было разглядеть между огромными сияющими глазами. Хотя ее нельзя было считать красивой в обычном понимании слова, изысканность и воспитание делали ее весьма привлекательной. В лучшие дни ее можно было назвать ладно скроенной.

Донован погладил ее по щеке, и она вздрогнула.

— Я тоже соскучился по тебе, Алисия. Очень.

— Мне не нравится, когда ты вынужден отлучаться. — Голос у нее был поставленный, величавый; говорила она неторопливо и четко. Для относительно молодой женщины такой голос казался чересчур официальным.

— Ну, такая у меня работа, — улыбнулся Донован. — И из-за тебя мне очень трудно ею заниматься.

Он действительно был привязан к Алисии Крейн. Хоть и не самая яркая звезда во вселенной, она была хорошим человеком, лишенным высокомерия и фальши, обыкновенно сопутствующих такому богатству.

Вдруг женщина вздрогнула и недоуменно уставилась на Донована.

— Во имя всего святого, зачем ты сбрил бороду?

Донован потер ладонью гладкий подбородок.

— Смена образа жизни, — быстро сказал он. — Ты же знаешь, что мужчины также проходят через что-то вроде менопаузы. По-моему, без бороды я стал выглядеть моложе лет на десять. А ты как думаешь?

— На мой взгляд, ты такой же красивый без бороды, каким был и с бородой. На самом деле ты немного напоминаешь мне отца. Разумеется, когда он был моложе.

— Спасибо за то, что лжешь старику, — улыбнулся Донован. — Но сравнение с твоим отцом — это само по себе большая честь.

— Я могу попросить Мэгги приготовить ужин. Наверное, ты умираешь от голода. — Алисия схватила обеими руками его руку.

— Спасибо, Алисия. А потом, пожалуй, горячая ванна.

— Конечно, в это время года погода такая промозглая… — Она помолчала. — Ты скоро опять уедешь? Я тут подумала, можно было бы отправиться на острова. Там сейчас так красиво…

— Звучит заманчиво, но, боюсь, с этим придется немного подождать. Завтра я должен уехать.

У Алисии на лице появилось разочарование. Она опустила взгляд.

— А, понятно.

Взяв ее рукой за подбородок, Донован заглянул ей в глаза.

— Алисия, сегодня у меня случился прорыв. Я даже не надеялся на это. С моей стороны это был большой риск, но если хочешь получить результат, иногда приходится рисковать. — Он вспомнил затравленный взгляд Лу-Энн Тайлер. — Копаешь, вынюхиваешь, никогда не зная, будет ли какой-нибудь толк. Но это все неотъемлемые части игры.