Победитель дивов. Татарские народные сказки

И пошла у них драка, началось у них побоище. Так они старались, что земля у них под ногами потрескалась: где ровно было, там вспучилось, где вспучено было – заблестело, как лысина. День они бились, ночь они бились, и утром колотились, и вечером молотились. Ловким бойцом себя показал Камыр-батыра товарищ, закрывающий пальцем ноздрю: дунет, свиснет в пустую ноздрю – двадцать баевых слуг улетят вверх тормашками. Стукнет Бородатый справа – гора вырастает, стукнет слева – другая гора, тридцать слуг баевых под горою. А взмахнёт сам Камыр-батыр своей битою и враз сорок баевых слуг положит.

Не вытерпел бай такого избиения, отдал свою дочь. Как выдали баеву дочку за нашего батыра, пир горой пошёл. Тридцать дней к нему готовились, сорок дней этот пир справляли, пять кобыл непойманных сварили, наелись все до отвала.

И я на том пиру побывал, ай, хороший был пир! Столы от кушаний так и ломились, в котлах бараны живые томились, мёд-пиво ставили бочками – век бы ходить за такими дочками! Честное общество ковшами хлебало, мне, правда, одной ручкой перепало.

Золотая птица

(перевод А. Садековой)

В давние-давние времена, когда сорока служила сотником, утка – урядником, синица – писарем, а собака дослуживалась до десятника, начальства прибавилось. Был тогда, сказывают, один человек, пошёл он однажды по двум тропкам, но по одной дорожке. Пошёл вкривь и пошёл вкось, пошёл в бок и пошёл в чушь, шёл-шёл и дошёл до двух кустов и одной ивы. Срубил одну кривую, другую горбатую и вновь пошёл по двум тропкам и одной дороге и дошёл до озера. А там сидели две дикие утки и одна дичь. Выстрелил криво – не совсем попал, выстрелил вкось – ну, точь-в-точь. Утку зарезал, пуд сала вытопил.

Был в те времена, говорят, один падишах. Был у него яблоневый сад. Однажды, гуляя по саду, падишах заметил, что яблоки с одной яблони исчезают, и поставил сторожить человека. На рассвете сторожа потянуло ко сну и он заснул.

Утром падишах вышел в сад, проверил наличие яблок и видит: снова нет одного яблока. После этого падишах засадил сторожа в тюрьму, а на следующий день поставил другого человека. Этот сторож высидел ночь. Как только наступил рассвет, он тоже уснул. Падишах утром выходит в сад, пересчитывает яблоки, снова одно яблоко исчезло. Падишах сильно разозлился и велел отвести и этого сторожа в тюрьму.

Третий сторож падишаха также охранял сад всю ночь. На рассвете и он уснул. Падишах снова выходит и смотрит, и снова нет одного яблока. Падишах засадил и этого сторожа в тюрьму и стал сам охранять сад.

С наступлением сумерек падишах засел в саду. Всю ночь просидел он. На рассвете его стало клонить ко сну. Спать хочется, но он сидит, терпит. В это время прилетела птица и села на одну большую яблоню. Только она села, падишах осторожненько подкрался и схватил птицу. Он поразился красоте этой птицы – Золотой птицей она оказалась. Падишах с почётом внёс эту птицу во дворец и посадил в золотую клетку.

Как и все падишахи, он был очень хвастлив и сообщил всем другим падишахам: «Я поймал Золотую птицу». Соседние падишахи, кто из зависти, кто желая увидеть Золотую птицу, приехали к назначенному времени.

Падишахи сидели на меджлисе[3], а сын падишаха Арслан, вернувшись с учёбы, бегал, играл. Стреляя из лука, мальчик вбежал в комнату, где сидела Золотая птица. Он выстрелил из лука, и стрела залетела в клетку, где сидела Золотая птица. Арслан подошёл к клетке, чтобы взять стрелу, тут птица заговорила с ним человеческим языком:

– Стрела твоя здесь, – сказала птица, – но ты сначала принеси ключ, открой клетку, а потом стрелу возьмёшь.

– А где же ключ от клетки? – спрашивает Арслан.

– В кармане твоего отца.

Мальчик пошёл и тихонько вытащил ключ из кармана отца. Открыл клетку. Только клетка открылась, птица вылетела и сказала Арслану:

– Если когда-нибудь я тебе понадоблюсь, ты только скажи: «Эй, Золотая птица!», я сразу прилечу и помогу тебе.

Сказала и вылетела в окно. Арслан отнёс обратно ключ и положил в карман отца, а сам снова пошёл играть.

Тем временем падишахи пожелали посмотреть на Золотую птицу. Когда падишах вошёл в комнату, чтобы вынести к ним Золотую птицу, смотрит: в клетке птицы нет. От этого он сильно загоревал. К падишахам он вышел в слезах, сильно расстроенный.

– Моя Золотая птица исчезла, кто-то открыл клетку и выпустил птицу, – говорит.

Чужие падишахи сразу поскучнели:

– Раз так, не надо было приглашать, – сказали они и, обидевшись, уехали.

После отъезда гостей падишах позвал свою жену, визирей[4], всех охранников.

– Не могли одну Золотую птицу уберечь, – говорит он и грозится всех повесить.

Пристал он к своей жене:

– Птицу ты выпустила, наверное, – говорит.

Жена плачет, со слезами отвечает:

– Я не выпускала птицу, я не виновата.

Падишах не поверил словам жены, сильно отругал её и выгнал вон.

Вечером сын падишаха Арслан, наигравшись, вернулся домой. В это время его мать всё ещё рыдала. Когда мальчик вошёл, мать говорит ему:

– Пропали мы, сынок. Ты ничего не знаешь? У нас пропала Золотая птица. Вот из-за этого отец твой ругает меня.

Арслан говорит: