Победитель драконов. Дилогия (СИ)

Пан Божидар и суетившаяся рядом дворня усиленно закивали. Ну правда, кто же не знал город Грозов, основанный легендарным прародителем народа полещуков, старейший город великого княжества, нынче потихоньку уступающий первенство в борьбе с молодым, настырным соперником, Ельском, оседлавшим самые важные торговые тракты и богатеющим с податей на купечество.

— Я странствую во исполнение обета, — продолжал пан Тишило. — Его принес я перед алтарем храма Святого Лукьяна Бессребреника, пообещав Господу одолеть в честной борьбе две дюжины и еще полдюжины рыцарей.

— И я, и его величество, и прочие вельможные паны Ошмян премного наслышаны о пане герба Конская Голова, разбившем шатер у моста. — Каштелян, очевидно, настолько поднаторел в приеме гостей, что осилить его в славословии не сумел бы и придворный льстец султана из Басурмани (говорят, есть там такая должность для самого языкатого из вельмож). — Признаюсь, по моему мнению, многие рыцари, в особенности из молодых, побоялись идти к нам путем через Островец и Щару, опасаясь встречи с паном Конская Голова и неминуемого поражения в поединке.

Пан Тишило, довольный донельзя, поклонился, лоснясь, как масляный блин.

Годимир уже приготовился представиться. Откашлялся, открыл рот, но вдруг заметил стоящего неподалеку, в каком-то десятке шагов, пана. Среднего роста, плечистого, с высокими залысинами на непокрытой голове и седыми усами, достигавшими едва ли не ключиц и щегольски закрученными на кончиках. Одетый, несмотря на жару, в стеганый черный гамбезон и черную же суркотту с вышитыми золотой нитью на груди тремя продолговатыми звеньями, соединенными в цепь, рыцарь хмурился и кусал ус.

— Ты что? — шепнул на ухо Олешек.

— Влип! — Годимир затравленно огляделся, стараясь, согнув колени, скрыться за телегой.

— Совсем ум за разум зашел? — потянул его за рукав шпильман. — Твой черед…

— Да я как-нибудь… Представляйся сам… — Рыцарь готов был провалиться сквозь землю. Все, что угодно, лишь бы скрыться от глаз пана Стойгнева герба Ланцюг — своего первого учителя.

— И думать не смей! — Олешек изо всех сил дернул его за полу жака — аж завязки затрещали.

От неожиданности (ну, кто же ожидал от щуплого музыканта такой прыти?) Годимир проскочил вперед на три шага, взмахнул руками и замер в нелепой позе перед паном каштеляном.

Глаза пана Божидара округлились, словно у филина, брови взлетели вверх.

— Э-э-э… — протянул он непонимающе. — Пан?..

— Это пан Годимир герба Косой Крест из Чечевичей, — пояснил пан Тишило. — Это под Бытковым. Он так же, как и я, странствующий рыцарь…

— Да! — подтвердил Олешек. — Истинно так! Он, то есть, пан рыцарь Годимир, хочет дракона убить.

— Да? Вот те на!!! — неизвестно чему обрадовался каштелян.

— Ну… — Годимир беспомощно развел руками, наблюдая, как сквозь толпу к нему протискивается пан Стойгнев. Дворня Доброжира замерла с раскрытыми ртами и напрочь забыла правила приличия. То есть ясновельможному пану никто и не подумал уступить дорогу. С чего бы это?

— Пан рыцарь, вас послало само провидение, — проговорил тем временем пан Божидар, — или же, вернее будет сказать, молитвы наши достигли наконец-то слуха Господа нашего, Пресветлого и Всеблагого. Я должен…

— Доброго дня вам, панове! — Рыцарь Ланцюг замер плечом к плечу около каштеляна.

Годимир сглотнул мгновенно пересохшим горлом. Захотелось сделаться маленьким-маленьким. Лесной пичугой, жуком, а лучше всего муравьем, способным затеряться среди сухих листьев и веточек.

Но пан Стойгнев глядел мимо него:

— Не чаял уж и свидеться… — Он слегка сгорбился, словно намеревался прямо сейчас броситься в драку, и раздул ноздри породистого носа.

— И тебе удачного дня! — Полещук набычился, вцепился толстыми пальцами в окованный медными бляхами пояс. — Не думал, что ты еще живой, пан Стойгнев.

— Не дождешься, пан Тишило. Не дождешься, — дважды, как для тупицы, повторил пан Ланцюг, сверля пана Конскую Голову яростным взглядом.

Челядинцы молчали, навострив уши. Еще бы! Ссора между рыцарями с такими именами и такой славой не каждый день случается. Многие еще внукам пересказывать будут, каким поединком ознаменовался турнир, устроенный королем Доброжиром просто так, ради развлечения.

— Вот так встреча… — продолжал полещук. — Живой… Вот так-так!

— Не дождешься. Не дождешься, — ответы пана Стойгнева не отличались разнообразием.

— Э-э-э… Панове! — решительно вмешался каштелян. — Прошу вас помнить, кто вы и ради чего сюда прибыли. Турнир есть праздник благородства и доблести.

— И не будем превращать его в пьяную драку, — еле слышно закончил Олешек, незаметный за спинами рыцарей.

Пан Стойгнев потянул перчатку с правой руки, медленно освобождая палец за пальцем. Проговорил решительно:

— Я благодарен Господу и судьбе, что свели нас. Как я ждал этой встречи! Не поверишь, даже в Грозов ехать хотел.