Победитель (Лунная трилогия - 2)

Этот вопрос прозвучал так просто и неожиданно, что Марек не нашел на него ответа. Действительно: чего он требовал, чего хотел от этого юноши, у которого, хотя и невольно, отнял любимую? Он почувствовал, что выглядит смешно, пытаясь завязать дружеские отношения с человеком, которому нанес вред, и злость охватила его при мысли, что это унижает его в глазах Ерета. Он нахмурился и хотел уже отдать какой-нибудь приказ, короткий и неотложный, который бы сразу пресек это фальшивое положение, все расставив на свои места, когда Ерет вдруг сказал странно изменившимся голосом, какого он, Победитель, давно от него не слышал:

- А обида?.. У меня могла бы быть обида, но только на судьбу и на порядок вещей, при котором нельзя служить двум господам.

Он замолчал и только через минуту добавил:

- Если бы ты, господин, был, как я, человеком...

- А кто же я? - спросил Марек, видя, что Ерет не заканчивает фразу.

Юноша поднял на него светлые и спокойные глаза.

- Ты Бог, Победитель.

И прежде чем Марек сумел ответить, тот был уже далеко.

Марек встал и ленивым шагом направился к саду, спускающемуся позади храма к морскому берегу. Здесь, укрытый от врожденной ненависти лунных жителей, жил морец Нузар с того дня, когда предложил Победителю свою помощь. Сад, правда охранялся; но стража, поставленная у ворот, скорее имела задание не допускать внутрь фанатичных противников морца, нежели охранять его, имеющего полную свободу передвижений. В сущности, морец мог сбежать каждую минуту и, преодолев морское побережье, которое к северу отсюда было обрывистым и скалистым, затеряться в густых лесах у подножия Отамора, где никто не смог бы его отыскать. Однако он даже не делал попытки скрыться. Он был свидетелем разгрома шернов и мучений всевластного когда-то Авия, видел в руках Победителя страшное оружие, а кинувшись на него, имел возможность убедиться в силе его рук. Поэтому в темном сознании морца, занятом картинами битвы и смерти, произошла разительная перемена. Победитель предстал перед ним как существо наисильнейшее и поэтому больше всех достойное любви и поклонения на Луне. Если бы морец хотя бы на минуту мог поверить, что новый властелин может умереть или быть побежденным, он, несомненно, снова кинулся бы на него с ножом - только для того, чтобы в минуту смерти похвалиться перед самим собой, что он, морец Нузар, уничтожил сильного противника, какой только мог существовать.

Поэтому он с удовольствием думал о том, что служит бессмертному и самому сильному господину и заранее радовался в душе окончательному разгрому, который, он не сомневался в этом, будет страшен, пряча в глубине своего дикого сердца сладостную надежду, что после уничтожения крылатых первых жителей Луны, дойдет очередь и до людей... Он не смел строить никаких планов- это было делом господина - но был уверен, что это будет какая-то кровавая охота, где он, как верный пес, у ног Победителя будет преследовать всякое живое существо, чтобы оно погибло от руки хозяина.

Когда он так думал, неукротимая, рабская любовь поднималась в его сердце к новому хозяину, и он дрожал от нетерпения в ожидании, когда крылатые сани отправятся на юг... Огнестрельного оружия ему в руки не дали - но он и сам не хотел бы его иметь, зато выпросил себе тугой лук и сам приладил к нему тетиву и приготовил стрелы, чтобы поражать шернов рядом с Победителем.

И теперь, когда в сад зашел Победитель и сообщил ему, что под вечер они отправятся в поход, он затрясся от радости, начал выть и скакать, похожий скорее на гончую перед охотой, нежели на человеческое существо.

Марек приказал ему успокоиться.

- Слушай,- сказал он,- я позволил тебе служить проводником, хотя- мог бы уйти без тебя, но если ты изменишь мне, я велю содрать с тебя шкуру!

Нузар просто не понимал, что это значит: изменить. Переход на сторону врага в случае поражения он считал вещью совершенно естественной, от которой могла удержать только ненависть, уход же от победителей был для него чем-то непонятным. Он с тупым удивлением смотрел на Марека, пытаясь понять таинственное значение его слов и слышащейся в них угрозы, потом губы его искривились в улыбке на лице обезображенном пятном.

- Изменю, если ты прикажешь! - уверенно сказал он, видимо думая, что Победитель требует от него преданной службы, даже если бы он знал, что вместо награды его ждут пытки от его руки.

Марек невольно рассмеялся...