Победителей не любят

До дома я добралась за рекордное время. По дороге никаких признаков слежки не обнаружилось, на месте тоже все было чисто. Впопыхах я сбросила туфли и рванула к компьютеру. Пока он загружался, я успела сварить кофе и развернуть уже остывший, но все еще ароматно пахнущий кусок пирога. Ночной Интернет, как всегда, порадовал скоростью, и вот я уже погрузилась в работу.

По запросу с именем Минь Чи Сеть выдала несколько статей тарасовских газет и пару видеосюжетов местного телевидения. Учитель кунг-фу оказался довольно известным человеком. Через полчаса я была в курсе, что он приехал в Россию пятнадцать лет назад. В течение пяти лет возглавлял федерацию кунг-фу в Москве, потом по неизвестной причине перебрался в Тарасов и основал здесь свою школу.

Судя только по моему окружению, эта школа достаточно известна. Если ни один из ваших знакомых там не занимается, то уж точно все о ней слышали. Да, название «Тьеншан кунг-фу» не пустой звук для жителей Тарасова.

У Минь Чи оказалось немало серьезных наград. Чего стоят одни серебро и бронза чемпионатов мира по кунг-фу. В одном из интервью он признался, что, помимо спорта, увлекается игрой в го и состоит в китайской ассоциации вэйци (именно так игру го называют в Поднебесной). Мне захотелось узнать, что это за организация. Запивая крошки пирога последним глотком кофе, я вбила в поисковую строку название. Узнать удалось вот что.

Китайская ассоциация вэйци объединяет профессиональных игроков в го, одну из древнейших в мире умных настольных игр. Эта почтенная организация отвечает за развитие интеллектуального спорта в современном Китае. Подобные ассоциации существуют в Японии, Южной Корее и на Тайване – в странах, где игра в го традиционно пользуется популярностью. Но общее число игроков, обладающих статусом профессионала, даже там достаточно невелико – на все четыре страны их не более полутора тысяч.

Что ж, все ясно. Теперь у меня только один вопрос: что Минь Чи забыл в Тарасове? При таких достижениях он мог бы сделать карьеру где угодно, но почему-то выбрал наш провинциальный город. На вопросы журналистов о месте жительства учитель отвечал крайне неохотно: так, дескать, сложились обстоятельства.

Не оставалось сомнений, что мне стоит встретиться с Минь Чи. Вот только выдать себя и обнаружить причину интереса нельзя ни в коем случае. Самый верный способ скрыть свои истинные намерения – записаться к нему на индивидуальные тренировки, желательно в роли новичка, чтобы не вызывать подозрений. Да, это будет непросто, как-никак у меня черный пояс по карате. Что ж, придется сделать вид, что я «чайник». Мне не впервой, да и выхода другого нет.

Я записала номер школы кунг-фу на листочке и прицепила его на специальную доску, которая пестрела несколькими слоями таких бумажек. На каждой имена, названия улиц и организаций, номера телефонов, адреса, время и прочее. Где-то один восклицательный знак, где-то несколько. Я сделала пару шагов назад, чтобы полюбоваться своей доской-напоминалкой, – так художник разглядывает мольберт, чтобы лучше оценить творение рук своих.

Не первый раз я подумала, что эта доска вполне могла бы стать объектом современного искусства. За каждой из многочисленных пестрых бумажек – яркие моменты моей жизни. Для полноты картины следовало бы отправить это произведение на выставку и устроить небольшой перформанс, где я в костюме офисного работника сперва буду срывать бумажки с доски, а в финале проделаю то же самое со своей одеждой. Уверена: искусство многое потеряло в тот момент, когда я выбрала карьеру частного детектива. Но что поделаешь, я чертовски довольна своей судьбой. Даже не знаю, что должно произойти, чтобы я променяла любимое дело на любое другое занятие.

Глава 3

Меня мог разбудить первый луч солнца. Или щебетание птиц. Или автомобили с сонными водителями, которые с утра пораньше покидали наш уютный двор и отправлялись на службу. Я могла бы проснуться от шума мусоровоза, который каждое утро грохочет так, что для спящего человека его появление вполне может сойти за начало апокалипсиса. В конце концов, меня мог разбудить будильник, который я завела на 10.30. Но нет, ему это не удастся: сейчас 10.28, и я только что нажала на «отбой». Кому крепкий сон, а кому крепкий мокаччино и легкая дрема после рассвета.

Но бодрствовала я не напрасно. Все добытые сведения я тщательно разложила по полочкам. Изрисовала несколько листов схемами и цепочками, таблицами и планами, где сплетались и пересекались недавние события и их участники.

Новое дело уже целиком меня захватило. Я чувствовала не просто азарт профессионала, скорее здесь подошло бы слово «одержимость». Да, в таком состоянии не нужно никаких дополнительных усилий – вдохновение сыщика, когда он идет по следу, бодрит сильнее любого кофе и придает больше сил, чем самый крепкий сон.