Победителей не судят

Получилось так, что меня и моих спутников к этой компании в гостиничном ресторане привлек невысокий худощавый коротко стриженный человек в полувоенной-полуспортивной одежде, который, размахивая руками, рассказывал сидящим вместе с ним за столиком, как водил в штыковые контратаки стрелковый полк, и как в первый и второй день войны одного за другим подряд убило двух командиров, а полковой комиссар оказался годен только к произнесению пламенных трескучих речей.

Худенькая, немного угловатая девушка в больших очках и с короткой стрижкой, переводила слова этого человека на английский – и перед гостями и этого времени, и этой страны вставали картины страшного приграничного сражения в июне сорок первого года. Подобные рассказы от том, как русские стриженные мальчики ложились рядами под огнем германских пулеметов, я много раз слышал от выживших участников злосчастной для русской армии битвы при Сольдау в 1914 году. Такие, да не совсем.

Большевики, пусть с помощью потомков, свое «Сольдау» все же выиграли, обратив вспять германское вторжение, да и подготовились к войне они гораздо лучше. Как рассказывал этот человек – несмотря на то, что на их полк навалилась как бы не целая германская пехотная дивизия, фронт они удержали, отбивая одну атаку за другой, и время от времени, когда перегревшиеся пулеметы не могли сдержать натиск одетых в фельдграу подвыпивших германских солдат, поднимались в ожесточенные штыковые контратаки. И грохотала тяжелая артиллерия, перемешивая с землей германские позиции, с воздуха накатывающиеся на русские окопы серые волны избивала захватившая небо краснозвездная авиация. А когда стало ясно, что нашим все равно не устоять, к месту прорыва на грузовиках были вовремя переброшены две свежие мотострелковые дивизии из армейского резерва и несколько батальонов потомков, которые встречным ударом опрокинули врага и оттеснили его обратно к границе…

– И тут война, большевики, германцы, – со вздохом сказала мне Вера, кутаясь в шаль, – уйдем отсюда, Иван…

Я уходить не пожелал. Вместо того спросил у сопровождающего нас господина Соломина, кто эти люди, которые сидят за тем столиком. Тот поименно перечислил присутствующих, добавив, что мистер Бом давно живет в Москве, женат на русской, прекрасно владеет русским языком, успешно прикидывается простаком, но на деле не такой дурак, каким хочет казаться. Выслушав господина Соломина, я оценивающе посмотрел на нашего сопровождающего. Уж слишком он хорошо осведомлен для обычного журналиста, ездящего туда-сюда по заданию редакции. Это случайно не Чека протянуло к нам свои длинные руки, чтобы достать еще одного убежавшего от революции эмигранта? Так я подумал, и тут же устыдился своих мыслей. Местное Чека, именуемое здесь ФСБ, уже давно не охотится за беглыми эмигрантами, ну разве что этот эмигрант нашкодил уже против буржуазной России XXI века… А если господин Соломин действительно из ФСБ, то ничего страшного.

Одним словом, я попросил нашего сопровождающего по возможности представить нас той компании. Уж больно интересен показался мне большевистский писатель и журналист, личным примером поднимавший в атаку пехотный полк. Из поэтов и писателей нашего времени, которое тут именуют «Серебряным веком», на такое был способен только Николай Гумилев (мир его праху) и, кажется, больше никто. Господин Соломин ответил, что в моей просьбе нет ничего невозможного, и уже вскоре мы сидели все вместе, сдвинув в один ряд сразу три стола, и вели весьма занимательную беседу.

– Какой ужас, – подумали бы некоторые мои знакомые, – Бунин и большевики за одним столом!

«И ничего не ужас, – мысленно ответил бы я им, – нынешние господа большевики оказались вполне приятными людьми, не то что их предшественники из прошлого восемнадцатого года»…

Здесь, на нейтральной территории, где все мы гости, одинаково дорогие хозяевам, с ними вполне можно иметь дело. К тому же Константин Симонов обещал познакомить меня с Алексеем Толстым, проходящим в Москве лечение от рака легких. Он как раз закончил свою трилогию «Хождение по мукам» – взгляд на те же события, что и в моих «Окаянных днях», но с другой стороны. Интересно было бы прочесть и оценить…

* * *

1 октября 1941 года (21 апреля 2018 года), Полдень. Вашингтон-1941, Белый дом, Овальный кабинет

Присутствуют:

Президент Соединенных Штатов Америки – Франклин Делано Рузвельт;

Вице-президент – Генри Уоллес;

Госсекретарь – Корделл Халл;

Специальный помощник президента Рузвельта – Гарри Гопкинс.