Победители

Чебыкин Семен (Федюнькин сын), родился в 1924 году. Восьми лет Семена отправили в школу в деревню Платоны. В пятый класс определили в село Григорьевское, это за двенадцать километров от деревни. Платить за квартиру было нечем, поэтому устроили в общежитие. Условий для подготовки уроков не было, контроля тоже. Дети были предоставлены сами себе. Через пару месяцев он научился скручивать цигарки из самосада. Шестой класс прогулял – остался на второй год, но, проучившись полгода, забросил школу. Отец забрал его на лесозаготовки. Семен быстро окреп, подрос. Белокурые волнистые волосы, правильные черты лица, серые смеющиеся глаза, за каждым словом прибаутка. Девчата души в нем не чаяли. Осенью сорокового Семен пошел работать в рыболовецкую артель. Зимой долбили лунки во льду, забрасывали сети. Плата за труд – пара щурят. Война нагрянула внезапно. Неделю деревня гудела, стоял плач и прощальные крики – мужики уходили на фронт. В первых числах июля пришла повестка – Семена забирали ФЗО на шахты в Кизел. Молодежь рвалась на фронт, но страх ослушаться был сильнее побуждения. Отправляли как рекрута. Через месяц учебы первые спуски в шахту. Семену все было ново и необычно. Новая форменная тужурка и фуражка придавали шик. И занятия интересные, дело по душе, кормежка сытная, одна беда – тоска по родителям, малым братьям и сестрам. Вечерами, засыпая, перед глазами маячили деревенские косогоры, выруба с малинниками, сьюзвинский пруд, хороводы девчат на лугу. Вспоминал, как встречала его с работы любимая сестрица Танюша, закутавшись в старую фуфайку, сидела на росстани у амбаров, на горке, ждала братца. Увидев ее, бежал к ней навстречу, хватал под мышки и высоко подбрасывал вверх. В конце августа в забой спускались группой для знакомства с работой шахтеров. Семен объяснения схватывал на лету, чем заслуживал постоянные похвалы начальства. Курсанты были предупреждены, что по штреку двигаются вагончики с углем под наклон и при развороте прижимаются к правой стенке и могут зацепить; значит, держаться надо левой стороны. Занятия кончились, гурьбой двинулись к выходу. Быстрей хотелось на свет, на свежий воздух из темноты и придавленности. Семен побежал вперед. На повороте навстречу катились вагонетки, Семен забыл предупреждение и прижался к правой стенке. Передние вагончики проскочили, но задние раскачались, и последняя вагонетка бортом ударила его в грудь и прижала к стене. Когда подошли ребята, Семен лежал без сознания, из носа и поджатых губ струилась кровь. Курсанты положили его на бушлат и отнесли к клети. В больнице Семен то приходил в себя, то впадал в беспамятство, но все время звал: «Мама… мама… мама». Третьего сентября 1941 года, в самый день рождения Семена, жизнь покинула его. Так трагично закончилась судьба еще одного Семена, моего родного брата.

Солдатки

Последнее лето войны. На всю деревню один мужик – контуженый Андрей и дед Федула. Андрей не работник: весь трясется. Деду Федуле под восемьдесят. И двое подростков по 14 лет: Тима и Коля. Колю вернули с ФЗО по болезни – затемнение легких. Поставили учетчиком в тракторную бригаду. Бабы управляются в хозяйстве сами, Тима на подхвате. Сами пашут, боронят, косят, жнут, молотят, возят сено и дрова. Раньше в деревне покос – это праздник, теперь – горе. Косы отбивать некому – быстро тупятся. Бабы то и дело шаркают оселками, но толку мало. Полосами остается не срезанная трава. Тима сорвал пупок на пашне, вторую неделю мается.

Звеньевая, солдатка Анна, сбитая молодуха, краснощекая, с толстым пучком волос, просит Тиму прийти на покос. Если сил нет косить, хоть косы поправит. Тима соглашается, боли немного поутихли. Захватил с собой два напильника и все точильные бруски, что в доме были.

Девять баб выстроились в рядок и зажикали косами. Не прошло и полчаса, как к Тиме выстроилась очередь. Солнце начало пригревать. Пока Тима правил косы – бабы отдыхали. К полудню пот заливал глаза, руки дрожали. Анна объявила перерыв. Бабы попадали на свежескошенное сено, Тима подсел к ним.

Степанида – баба лет сорока, дородная – рассказывала, как на днях ходила в сельсовет. «А там, в селе, мужиков тьма-тьмущая. Новобранцы, мужики в годах, с освобожденной территории. Месяц поучат и на фронт, через месяц – новая партия. Мужики в гражданском, кто в чем. Бегают по косогорам с деревянными винтовками. Вечером в селе слышится визг пил и стук топоров. За кринку молока, а то и просто».

Бронзовый подсвечник