Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА I

Без приключений мы добрались до отсека, где чуть покачивались на темно-зеленой воде подводные капсулы.

Майор развернул большую карту: «Вот, сынок, наш остров. Вокруг – почти сплошь враждебные территории. Ты же знаешь, у нашей республики нет выхода к морю. Решай сам, куда держать путь, тут я тебе не советчик».

Решу, Майор, не беспокойся. Уже решил. Пойду в ближайший крупный порт. А там можно справиться с любой проблемой – ты только плати.

Я сел в капсулу и, держа Доктора на коротком поводке, тщательно проверил все системы. Они работали. Включил миноискатель, убедился, что сама капсула не заминирована.

«Прощайте, господин Майор. Привет ребятам», – крикнул я и отпустил Доктора. Он неуклюже отбежал от капсулы: при погружении ее сопло может здорово угостить «хвостом» реактивного пламени.

«Лох в помощь», – отозвался Майор и принялся освобождать Доктора от пут.

Вот уже час я свободно перемещаюсь в зеленой толще воды. В кабине уютно, приветливо светят разноцветные лампочки приборов, ровно гудит генератор воздуха.

Я успел перекусить и слегка расслабился. Как вдруг вспомнил, что давным-давно не совершал обряд лохотрона.

Расстелив на полу кабины ритуальный платок, я встал на колени и склонил голову. Пробормотал молитву вплоть до заключительной фразы: «И да будет так во веки веков, до крайнего времени мира». Теперь можно было адресовать просьбу всемилостивейшему Лоху. Тут у меня вышла небольшая заминка, я не сразу нашелся, о чем просить.

«Лох милосердный, сделай так, чтобы во имя твое никто больше не шел на смерть, – прошептал я наконец. – Дай жить и ребятам, и Майору, и Доктору, и Полковнику, и Капитану-2. Дай жить всем, ведь ты – океан, ты можешь все».

Я поднял голову, открыл глаза, и почудилось мне, будто тихий голос произнес: «Будь по-твоему, Котенок».

А еще через час капсула взбесилась. Все приборы как один отказались повиноваться. Не сработала даже катапульта. Не сработала и запретная красная кнопка самовзрывного устройства.

Капсула самостоятельно сменила курс, и я кусал локти и выл, наблюдая, как неуклонно приближается она к цели. Целью этой был огромный морской лайнер, на котором в этот поздний час мирно спали 2 300 нечистых, и еще около сотни матросов несли вахту.

На сумасшедшей скорости я пробью под водой обшивку лайнера, и сдетонируют все боевые заряды капсулы, и сила взрыва разорвет корабль пополам. Он затонет мгновенно, погибнут почти все его пассажиры.

И Лохариат на весь мир объявит о моем подвиге и прославит мое имя в ряду других мучеников священной борьбы.

15. КАПИТАН-2

Нашему активисту – Майору – только дай порулить. Фанатик хренов. Вторую ночь не спим, а ему до лампочки. Он у нас самый ответственный. Командир разведгруппы, куда с добром. Постреляли в лесочке, поупражнялись – и давай весь лагерь в ружье ставить, как же без этого.

Мы с Полковником высадили уже по паре сигарет, когда в штаб ввалилась целая делегация. Впереди, ясное дело, Майор, за ним Доктор – этого будто через молотилку пропустили. А замыкают два мученика, Буйвол и Рябой.

Майор – с места в карьер. Приказывает арестовать Полковника. И первым пушечку на него наводит.

У меня, сказать откровенно, в глотке так пересохло, будто я ее десять минут назад и не смачивал вовсе.

«В чем дело, Майор?», – спокойно уточнил Полковник и даже зад от стула не соизволил оторвать.

«Вы спровоцировали и организовали побег мученика из лагеря. Этим вы превысили свои полномочия и поставили под удар выполнение всей нашей боевой задачи. Кроме того, в результате мы понесли потери. Лохариат постановил немедленно отдать вас под суд. Господа мученики, разоружите Полковника и наденьте на него наручники».

Буйвол и Рябой приблизились к Полковнику. Тот не сопротивлялся.

«И что же суд? – спросил он. – Ты уже вынес решение, Майор?».

«Вынес, – радостно осклабился Майор. – Вы приговорены к расстрелу, Полковник. Вы же так хотели, чтобы наши бойцы понюхали настоящей крови. Вам ее и проливать».

«Вот как? А почему же меня расстреляют одного? Почему бы не поставить к стенке Капитана, ведь это его подчиненный дезертировал? Или вас, Майор, ведь вы же отвечаете за моральный облик и боевой дух? Или Доктора – уж он-то мой прямой соучастник!».

«Нет! – взвизгнул Доктор. – Вы меня заставили! Силой! Угрозами! Я делал то, что вы приказывали! Не впутывайте меня!».

«Поздравляю, Майор, – сказал Полковник. – Хорошая операция. Когда расстрел?».

«Немедленно».

«Тем лучше. Дай-ка немного выпить, Капитан».

Я налил Полковнику стаканчик крепчайшей и терпкой горной настойки.

«Ведите Полковника на плац», – скомандовал Майор мученикам.

Над плацем стояла гулкая тишина. Обычно, даже поднятые по боевой тревоге, мученики не молчат – переговариваются друг с другом, поправляют снаряжение. А сейчас, видно, почуяли что-то не то. И замерли.

Ну и правильно.