Победоносец Сталин. Генералиссимус в Великой Отечественной войне

Сообщаю это просто как факт, а не для того, чтобы опровергать слова Хрущёва о том, что в неожиданности немецкого нападения виновен Сталин».

Вот так, не желая того, один антисталинист разоблачил ложь другого.

Корр.: – Идём дальше. Хрущёв утверждал, что Сталин не считался ни с чьим мнением…

Д.Т. Язов: – Это легко опровергают люди, работавшие со Сталиным и в мирное время, и в годы войны. «Сталин всегда опирался на коллективный разум», – утверждает маршал Василевский. Это подтверждает и СМ. Штеменко: «Он признавал авторитет компетентных людей и считался с их мнением». А вот точка зрения Жукова, на которую ссылается Людо Мартенс: «Сталин не был человеком, с которым нельзя было упоминать о трудных проблемах, с кем нельзя было спорить и даже отстаивать своё мнение. Если некоторые люди говорят по-другому, я утверждаю, что их высказывания – ложь. У Сталина были: большая эрудиция, поразительная память, исключительный естественный ум, а также потрясающие широкие знания. Он внимательно слушал, иногда задавал вопросы, отвечал. После окончания прений, он чётко формулировал итоги».

Приведу еще одно свидетельство. Вспоминает маршал Баграмян: «Зная огромные полномочия и поистине железную властность Сталина, я был изумлен его манерой руководить. Он мог кратко скомандовать: «Отдать корпус!» – и точка. Но Сталин с большим тактом и терпением добивался, чтобы исполнитель сам пришел к выводу о необходимости этого шага. Мне впоследствии частенько самому приходилось уже в роли командующего фронтом разговаривать с Верховным Главнокомандующим, и я убедился, что он умел прислушиваться к мнению подчиненных. Если исполнитель твердо стоял на своем и выдвигал для обоснования своей позиции веские аргументы, Сталин почти всегда уступал».

Об этом же пишет и Иван Степанович Исаков: «Он вел заседания по принципу классических военных советов. Очень внимательно, неторопливо, не прерывая, не сбивая, выслушивал всех… И только в конце, выловив все существенное из того, что говорилось, отметя крайности, взяв полезное из разных точек зрения, делал резюме, подводил итоги».

Корр.: – Такова правда, которая рано или поздно восторжествует.

«Человек, высеченный из гранита»

Корр.: – В заголовок вынесены слова американского президента Рузвельта о Сталине. А мы продолжаем идти по следам непревзойдённого лгуна Никиты Сергеевича Хрущёва. За время, прошедшее с нашей последней беседы, произошло малозаметное в масштабах страны, но весьма показательное событие. В одном из сёл Ярославской области решили открыть музей Иосифа Виссарионовича Сталина. Организаторы идеи предварительно провели своеобразный референдум. В полном соответствии с духом времени. Большинство жителей предложение поддержало. Рассказывая об этой новости, корреспондент Ярославского телевидения предоставил слово представителям местной общественности. Гражданка в зрелом возрасте повторила заезженный набор обвинений из либерального арсенала, зато молоденький паренёк, почти мальчишка, твёрдо заявил, что он – за открытие сталинского музея. Вот он уж точно не станет Иваном, не помнящим родства. И это вселяет надежду, что правда о нашем великом вожде и полководце в конце концов пробьёт себе дорогу.

Д.Т. Язов: – Я бы начал наш разговор с события, которое на всех советских людей, включая и меня, тогда семнадцатилетнего парня, произвело огромное впечатление. 3 июля 1941 года по радио выступил Иосиф Виссарионович Сталин. Это было во многих отношениях поразительное выступление. Блестящее по изложению, глубокое, серьёзное, с анализом складывающейся ситуации и программой действий на будущее.

«Враг жесток и неумолим, – говорил вождь, – он ставит своей целью захват наших земель, политых нашим потом, захват нашего хлеба и нашей нефти, добытых нашим трудом. Он ставит своей целью восстановление власти помещиков, восстановление царизма, разрушение национальной культуры…»