В данном случае Хрущёв поступал в точном соответствии с рецептами Геббельса: «Для того, чтобы в ложь поверил обыватель, она должна быть чудовищно неправдоподобной, доведённой до абсурда».
Корр.:
–Д.Т. Язов:
– Я приведу цифры. К концу 1942 года – по сравнению с 1941-м – объём ежегодного выпуска винтовок увеличился в 4 раза, танков и артиллерии – в 5 раз, самолётов – в 2,5 раза. Помимо эвакуированных заводов за годы войны было создано 3500 новых. Большинство из них обслуживало военные нужды.Если дальше продолжать эту тему, то можно добавить: к началу Висло-Одерской операции у нас, по сравнению с немцами, было в 7 раз больше танков и в 20 раз больше авиации и артиллерии.
Корр.:
–Д.Т. Язов:
– А кто же тогда в первые дни войны телеграммой строго предупреждал Хрущёва и командующего войсками Юго-Западного фронта Кирпоноса о недопустимости панических настроений? И не они ли в ответном послании оправдывались и обещали: «Заверяем Вас, товарищ Сталин, что поставленная Вами задача будет выполнена».Ни эта задача, ни другая, связанные с попыткой освобождения Харькова, не были выполнены. Вот и приходилось валить, как говорится, с больной головы на здоровую. А тут ещё доброхот объявился, некий Элленштейн, добавивший к хрущёвской лжи о Сталине свою порцию: «Целыми днями нагружаясь водкой, он оставался пьяным почти одиннадцать дней». Этот решил, видимо, переплюнуть самого Хрущёва.
Но послушаем бывшего телохранителя вождя А. Рыбина: «Чтобы доверчивые читатели не приняли всерьёз очередной анекдот, на которые Хрущёв был мастак, уточняю: «Сталин пил только вина «Цинандали» и «Телиани». Случалось, выпивал коньяк, а водкой просто не интересовался».
Диву даёшься, до какой низости может опуститься человек. Напомню, что с начала войны Хрущёв, будучи членом Военного совета Юго-Западного фронта, находился на Украине и не мог знать, что делал Сталин, как себя вёл в эти трагические дни. А между тем есть документальные свидетельства, день за днём фиксирующие действия Сталина с 22 июня по 3 июля 1941 года.
Итак, 22 июня, не без ведома вождя, выходит Указ Президиума Верховного Совета СССР о мобилизации. К июлю под ружьё поставлено 5 миллионов человек. В тот же день, и опять с санкции Сталина, издаётся ещё один Указ «Об утверждении Положения о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий».
23 июня выходит Постановление Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) о создании Ставки Главного командования. Здесь я ненадолго прерву свой рассказ потому, что одна из хрущёвских версий была связана именно с созданием этого органа. Якобы, пока вождь бездействовал, находясь в прострации, неутомимые соратники самостоятельно его и создали. Не сидеть же, сложа руки, когда страна в опасности…
Корр.:
–Д.Т. Язов:
– Кстати, тогда же при Ставке был организован институт постоянных советников, в который вошли: маршалы Шапошников и Кулик, а также Мерецков, Ватутин, Берия, Вознесенский, Жданов, Маленков, Мехлис и начальник военно-воздушных сил Жигарев.Но продолжим наш перечень, хотя и без того ясно, что, начиная с первого дня войны, Сталин напряжённо работал.
24 июня вышло уже упомянутое Постановление о создании Совета по эвакуации.
Ещё одно важное Постановление о создании и задачах Советского Информационного Бюро. Подписано Сталиным в этот же день.
27 июня – два Постановления ЦК ВКП(б). Одно – о мобилизации коммунистов в целях усиления идейно-политической работы в Красной Армии. Второе – «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества».
29 июня партийным и советским организациям прифронтовых областей направляется сталинская директива о мобилизации сил и средств на отпор врагу.
30 июня образован Государственный Комитет обороны во главе со Сталиным. В его состав вошли: Молотов, Ворошилов, Маленков и Берия.