Победоносец Сталин. Генералиссимус в Великой Отечественной войне

Д.Т. Язов: – Согласен. Но о конференции – позже. Не будем забывать, что идёт война. Два года мы сражаемся один на один с гитлеровской армадой. Союзники обещали открыть второй фронт весной или летом 1942 года. Но никаких подвижек в этом направлении не наблюдалось. За это время мы успели не только разбить немцев под Москвой, но и одержать триумфальную победу под Сталинградом. В январе 1943 года американский журнал «Тайм» назвал Сталина «человеком года», поместив на своей обложке портрет нашего Верховного Главнокомандующего. А английский историк Джеффри Робертс писал в те дни: «Сталинградская битва стала сигналом того, что немцы неизбежно потерпят поражение на Восточном фронте и что Советский Союз после войны станет самой мощной державой в континентальной части Европы. Баланс сил сместился к Москве, а Лондон и Вашингтон сделались младшими партнёрами по альянсу».

Корр.: – Вряд ли это особо радовало наших союзников. Их позицию вполне откровенно выразил сенатор Гарри Трумэн, будущий президент Соединённых Штатов. «Если мы увидим, – сказал он, – что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии и таким образом пусть они убивают друг друга как можно больше». Так они и действовали пока Сталин, грубо говоря, не взял их за горло и не вынудил открыть второй фронт… в июне 1944 г., меньше, чем за год до окончания войны.

Д.Т. Язов: – С этим не поспоришь. Но блестящая победа Красной Армии на Курской дуге внесла серьёзные коррективы в наши отношения с союзниками. Эта битва стоит того, чтобы рассказать о ней подробнее.

Под Курском немцы решили взять реванш за Сталинград. Это была их первая наступательная операция на Восточном фронте в 1943 году. Ей дали название «Цитадель». «На направлении главных ударов, – заявил Гитлер, – должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов… Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира». Были созданы две ударные группировки: одна – южнее Орла, другая – в районе Белгорода. Их задача – нанести два встречных удара в направлении Курска, чтобы окружить и разгромить наши войска. На этом участке они сосредоточили огромные силы. Группировка насчитывала 900 тысяч солдат и офицеров, 50 отборных дивизий, включая 16 танковых и моторизованных, до 10 тысяч орудий и минометов, около 2700 танков и штурмовых орудий, 2000 самолётов. На вооружение были получены новые танки «Тигр» и «Пантера», штурмовые орудия «Фердинанд».

Назначив дату наступления – 5 июня, Гитлер самодовольно заявил, что Советский Союз в результате понесённых громадных потерь в предыдущих боях «должен дрогнуть или, как Китай, впасть в агонию».

Корр.: – Я знаю, что вопреки хвастливым заявлениям Гитлера, под Курском мы превосходили немцев и в живой силе, и в технике. Но насколько?

Д.Т. Язов: – Наша группировка насчитывала 1,3 миллиона человек, до 20 тысяч орудий и минометов, более 3-х тысяч танков и самоходных артиллерийских установок, 2650 самолётов.

Корр.: – Не удержусь от реплики. Эту мощь обеспечили в том числе и заводы, переброшенные на восток из западных районов страны. Заботами, между прочим, Иосифа Виссарионовича Сталина.

Д.Т. Язов: – Продолжу. Противнику противостояли два наших фронта: Центральный, которым командовал генерал армии Константин Константинович Рокоссовский и Воронежский во главе с генералом армии Николаем Фёдоровичем Ватутиным. В резерве находился Степной фронт. Им командовал генерал армии Иван Степанович Конев. Здесь тоже были сосредоточены серьёзные силы.

Ставка Верховного Главнокомандования тщательно и скрупулёзно разработала предстоящую операцию. Тут я бы обратил внимание на такую деталь. Если нашей разведке было известно о планах гитлеровцев, то в отношении нас они были в полном неведении. Наша сторона выбрала тактику преднамеренной обороны. С тем, чтобы в ходе немецкого наступления измотать и обескровить противника, выбить его танки, а затем перейти в контрнаступление.