Побег

Те Факельщики, что поднялись наверх и глазели на горящую подстанцию, пребывали в некоторой растерянности. С одной стороны, они видели самое грандиозное огненное шоу за время своего пребывания на Татакото. С другой стороны, восторгаться этим шоу в открытую не рискнул бы даже самый безмозглый «огнепоклонник». Что бы ни говорил Абу Зейдан об огне, без электричества в тюрьме стало очень некомфортно, а тем более ночью. К тому же на фоне охватившего Синих Одеял гнева радость Факельщиков выглядела бы неприкрытым глумлением над ними. Или даже вызовом. На который «огнепоклонники» и раньше не отважились бы без веской причины, а теперь, когда легионеры вооружились до зубов, провоцировать их на кровопролитие было и вовсе опасно. Тем более что крови сегодня и так пролилось столько, сколько ее не проливалось за всю историю этой тюрьмы.

Рошон прибыл на подстанцию почти одновременно со Штернхеймом. Отто, который осаждал Поднебесье снизу, тоже был крайне раздосадован случившимся. У Диких Гусей имелись приборы ночного видения, но на всех этого добра явно не хватило. Как, вероятно, и фонарей. И теперь наемники сидели во мраке коридоров, не видя перед собой ни зги. А где-то поблизости разгуливали недобитые монстры, которым темнота была нипочем. Напротив, в темноте они чувствовали себя значительно уютнее, если судить по их специфическим органам зрения. И эта опасность грозила в любой момент ударить Диким Гусям в тыл, причем не раз.

Рошон и Штернхейм сразу взялись о чем-то оживленно беседовать, то и дело указывая друг другу на трупы и на столпившихся неподалеку Факельщиков. Абу Зейдан на это никак не реагировал, продолжая стоять в окружении своих людей и угрюмо наблюдать за происходящим. Будь ему видна сделанная у ног мертвецов провокационная надпись на арабском, он бы уже не на шутку встревожился. Но он ее не видел, хотя, наверное, уже начал подозревать неладное.

При взгляде на спорящих вожаков Одеял и Гусей казалось, будто Кальтер ошибся, поссорив не те банды, которые собирался. Но, присмотревшись внимательнее, можно было догадаться, что Отто и Рошон не ругаются, а обсуждают волнующий обоих вопрос. Настолько животрепещущий, что ни у того, ни у другого не получалось говорить о нем спокойным тоном.

Штернхейм стоял к Кальтеру спиной, но Рошона он видел вполне отчетливо. И мог прочесть по губам, о чем тот говорит. Не все, а лишь некоторые фразы, но и этого хватало, чтобы вникнуть в смысл разговора этой парочки.

— Рошон просит Штернхейма встать на его сторону и помочь ему раз и навсегда «урегулировать проблему». — Куприянов счел нелишним держать напарников в курсе происходящего. — Говорит, что если проблему не урегулировать, в следующий раз на месте этих троих могут оказаться Дикие Гуси. Или даже сам Отто. Говорит, что от свободы и вседозволенности эти чокнутые последний ум потеряли и превратились в бешеных собак. А с бешеными собаками может быть только один разговор…

— «Эти трое» — в смысле, трупы? — переспросил Эйтор. — А «чокнутые» — Факельщики?

— Вне всяких сомнений, — кивнул переводчик. — Что говорит главный «гусь», не вижу, но он явно колеблется. А Рошон… так… Он предлагает Отто компромиссный вариант: блокировать выходы на нижние этажи, в то время как он берет на себя основную часть работы… Отто все еще колеблется. Хотя, зная его натуру, лично я не сомневаюсь, какое решение он примет.

Кальтер примолк, потому что в этот момент к полковнику подбежал один из подручных. Тыча рукой в сторону Факельщиков, он начал о чем-то взволнованно говорить. Рошон и Штернхейм прекратили беседу и, развернувшись в указанном направлении, увидели нечто такое, что моментально заинтересовало и их. Затем оба опять посмотрели друг на друга, и Отто развел руками — очевидно, давал понять, что у него нет слов. Кроме разве что нецензурных, но их главарь Гусей приберег на потом.

Между тем новость, которую принес вожакам посланник, — а касалась она, безусловно, замеченных у Факельщиков автоматов, — быстро разлетелась среди прочих Синих Одеял. Они сразу же сбились в кучу и обступили своего босса, ожидая, какое решение он примет. Все поглядывали на очевидных виновников гибели Есперсена, Мацуды и Ферхата с уже нескрываемой злобой. И переговаривались, обсуждая новое неприятное открытие.

Факельщики заметили нацеленный на них пока сдерживаемый гнев легионеров. И тоже забеспокоились, зароптали и стали оглядываться на Абу Зейдана. Они все еще не понимали, что происходит, но, похоже, начинали кое о чем догадываться. А поскольку их и вооруженных автоматами Синих Одеял разделяло не более полусотни шагов, исход назревающего конфликта был для «огнепоклонников» предсказуем.

— Сдается мне, брат, рыбка проглотила твою наживку! — Харви потер руки в предвкушении новой грандиозной бучи.

— Видимо, так, — согласился Кальтер, в очередной раз посмотрев на западную террасу. Последние Факельщики, что там были, подтягивались к лестнице. И когда они присоединятся к прочим собратьям, возле костра больше никого не останется.