Побег из ада

– У тебя, вроде, мама живет недалеко, может, туда переехать? – перебила мои мысли Ира.

– В деревню? Где только один магазин и до работы буду добираться час? Это же шестьдесят километров отсюда. – Мама обхватила горячую чашку двумя руками. – Я уже думала над этим. Если бы была машина, то могли бы перебраться. Но на автобусах, которые редко ездят, не наездишься.

– Мне почему-то казалось, что они ближе живут. – Ира откусила кусочек печения и запила чаем.

– Если бы, – протянула мама. – Я хочу прекратить все эти страдания, но не знаю, как… Здесь, в Смиловичах, вся моя жизнь… Да и денег у меня нет на съем квартиры. Живем от зарплаты до зарплаты… и то не хватает. Если бы ещё Саша деньги не тянул. А то ему пива, сигареты покупай… А как дать денег на еду, так у него нет. Цены в магазинах растут, а мы беднеем… – Мама тяжело вздохнула. – Замкнутый круг какой-то.

– Ну да, – протянула Ира. – Я не знаю, как тебе помочь.

– А чем ты мне поможешь? Я сама себе помочь не могу. Не знаю, как… вот и терплю. Верю… надеюсь… Что ещё остаётся?

Действительно, что ещё остаётся? Хотя я все равно считала, что маме не поздно изменить жизнь. Вся ее проблема заключена у неё в голове. Она боится все бросить и начать заново. И я могу ее понять. Это действительно тяжело. Никто не знает, как повернётся жизнь после «спасения». Найдёшь ли работу, будет ли крыша над головой? А в Смиловичах все есть. И работа, пусть даже не высокооплачиваемая, и крыша над головой, и родная сестра с братом рядом. А физические и моральные угнетения стерпятся… если только терпение не лопнет. Если бы я сказала, что не думала о смерти отца, то была бы лгуньей. Отец был настолько невыносим, что порой невольно задумываешься о том, как бы стало всем легче, если бы он ушёл из жизни. Не вернулся домой, замёрз где-то по дороге. Но несмотря на регулярные пьянки отца, даже простуда его не брала. А мы, наоборот, часто болели. В такие моменты думаешь, насколько же несправедлива жизнь. Умирают молодые, добрые люди, а вот такая патология живет и ничего с ней не случается.

– Викулечка, – услышала я голос Иры. – Ты сильная женщина. Возможно, многие не понимают тебя, но они и не находятся в твоей ситуации. Помни, что ты хозяйка своей жизни. Может, сейчас тебе кажется, что выхода нет, но я надеюсь, со временем ты его найдёшь. Нам даётся лишь одна жизнь. Не упусти возможности изменить ее. Зачем жить в страданиях?

В ответ мама только покачала головой и посмотрела задумчивым взглядом на стену, на которой висели часы. О чем сейчас она думает, я не знала. Могла лишь догадываться. А я думала о том, как бы хотела помочь ей изменить жизнь. Увезти куда-нибудь далеко-далеко. Чтобы она смогла отдохнуть и увидеть, что все может быть совсем по-другому. Жаль, что я бессильна. Жаль, что не могу творить чудеса. Я бы все сделала, чтобы эта хрупкая и очень дорогая мне женщина почувствовала себя счастливой.

Глава 3

Я ехала в маршрутке и смотрела в темноту. За окном мелькали огни уличных фонарей. В наушниках играла грустная музыка. Я любила уткнуться в окно, слушать печальную мелодию и думать о своей скучной жизни. Чаще всего я строила планы на будущее, представляла себя богатой, известной и просто счастливой девушкой. Мечтала, что однажды покину эти места. Хоть я и родилась здесь, все равно чувствовала себя чужой. Грустная музыка разрывала мне сердце, хотелось поплакать, пожалеть свою убогую жизнь.

“Однажды, я смогу выбраться из этого ада… нужно только немного потерпеть, самое главное: поступить в университет и найти квартиру в Минске,”– думала я.

Смогу в спокойствии проводить вечера, делать все, что захочу, смогу покупать и тратить свои деньги, главное, только найти какую-то подработку, моя мама точно не потянет мое содержание.

Я не заметила, как приехала в родной городок. Вышла на небольшой площади, окруженной со всех сторон магазинами, построенными еще в советское время. В новогодние праздники, которые должны были вот-вот начаться, местная власть размещает прямо в центре площади елку, которая чаще всего украшена поделками местного детского творчества. Я перешла улицу и направилась в сторону мэрии.

В центре города, кроме продовольственных, продуктовых и магазинов игрушек ничего не было. Единственная закусочная, в которой собирались одни лишь отбросы общества. Там постоянно воняло дешевым вином и жареными чебуреками. Я не любила туда заходить, но порой хотелось купить пончиков с повидлом или жирных, но довольно вкусных чебуреков.

Практически в двух шагах от мэрии находился старый небольшой кинотеатр, где в выходные дни проходила местная дискотека. Одним словом, людям в этом городе нечем было себя занять. Наверное, поэтому здесь так много было пьяниц. Безделие и отсутствие возможности реализовать себя, особенно в таких маленьких городках, рождало новых людей, зависимых от алкоголя и потерявших всякий смысл жизни.