Побег из нубятника

– Там! – радостно заявил он и ткнул пальцем в заросли.

– Чё там-то? – тут же влезла я.

– Не знаю, но что-то там точно есть! – Он махнул рукой, предлагая следовать за ним, и вломился в заросли.

Через несколько минут я сама услышала заметный низкий гул. Хрен знает, что его издавало, но для нас это хоть какое-то направление. Травяное море закончилось как-то вдруг, и мы вывалились на ровное открытое пространство.

Топтыг был огромен. Дизайнеры вылепили из него настоящего царя зверей. А если до кого-то их задумка не дойдёт сразу, на башку зверю они водрузили маленькую золотую корону.

– Хочу себе такую. – Я не могла отвести глаз от драгоценного аксессуарчика.

– И ты ещё можешь об этом думать? – обалдел Чингиз.

Действительно, если бы на поляне вдруг появился лев, чтобы поспорить насчёт титула, гигантский медведь легко выбил бы из него дух одним ударом лапы. Когти его были размером с небольшие мечи, а в тёмных глазках светился разум. Топтыг протянул вперёд лапу, словно указывая на нас, и коротко рявкнул.

Гул становился всё сильнее. Он заполнил всё вокруг, а потом наступила темнота.

Глава 21 Неправильные пчёлы

В тело вонзились сотни раскалённых игл. Жизнь стала утекать. По каплям, но таких капель было много, а боль сводила с ума.

– Это пчёлы! Все назад!!! – первым сообразил Чингиз.

Мы ломанулись обратно в травяные джунгли. Рой тёмным облаком двинулся за нами. Нехотя, понемногу пчёлы отставали. Я с разворота залепила файерболом. Он, потрескивая, ушёл в пустоту, а место сгоревших насекомых тут же заняли новые.

– Бежим! Не залипайте!!! – орал лид.

Наконец рой остановился. Мы видели чёткую границу этой клубящейся тучи. Она отделяла нас от Топтыга, словно живая стена. Отдельные пчёлы ещё ползали по нам, но мы легко перебили их ладонями. В реальности я бы от такой твари убегала с визгом, а тут прихлопывала, как комара, и ничего.

После укусов пчёлы были вялые, полудохлые. Их можно было просто стряхивать с себя. Они копошились на листьях и земле и замирали, выполнив свой долг. Моё здоровье просело на две трети, полоска жизни вплотную подошла к красной зоне. Остальным было не лучше. Только варвар за счёт своих умений почти не пострадал.

– Маришка, ты их сжечь сможешь? – спросил Чингиз.

Я пропустила мимо ушей его вольность. Ситуация была не та, чтобы закусываться из-за имени.

– Попробую.

Файер полетел прямо в рой. Бесполезно. Прореха моментально затянулась. Может, конечно, пчёл и стало меньше, на десяток или два. Но такими темпами мы будем уничтожать их до завтрашнего утра.

– А по площади у тебя ничего нет?

Я вспомнила «Метеор» и «Стену огня». Они бы сейчас были кстати. Но все умения я использовала. Новое откроется только на восьмом уровне. Я возьму его, когда мы убьём Топтыга. И в то же время без таких умений до босса не добраться.

– А ты на мне их жечь сможешь? – спросил Чингиз.

– Как на тебе?

– Как зайцев! Я буду агрить, а ты – сжигать их на мне.

– Давай попробуем. – Я согласилась, хотя и думала, что решение слишком простое.

– Не выйдет, – встрял Аладушкин. – У меня пузырьков не хватит. Восемь штук всего осталось.

– Небольшие, на ману?

– Угу.

– Могу подбросить.

– На халяву?! – обрадовался хилер.

– Вот ещё! Просто со скидкой. По золотому за пузырёк. Дешевле не найдёшь.

– Денег нет! – заявил Чингиз.

– Из гонорара вычтите, – настояла я и перекинула Аладушкину сразу двадцать синих эликов.

– Вот теперь можно и пробовать, – успокоился хил. – Погнали!

Варвар зарычал и затопал, запуская умение «Берсерк». Оно, как я уже знала, не только агрит мобов и срезает входящий урон, но и значительно снижает болевой порог. Так что пчёлки его своими жалами только щекотать будут.

Чингиз зажмурился и шагнул в рой, решительно, словно в холодную воду. Пчёлы моментально облепили его, превратив в кокон, лишь немного напоминающий человеческую фигуру.

– Давай уже! – Аладушкин бросал хил по откату и едва держал танка.

Бах! Бах!!! – файеры оставляли в рое обгорелые дыры, которые сразу же затягивались. Прошла минута, за ней другая. Я кастовала, Аладушкин хилил, Чингиз изображал подушечку для булавок. Лучники вместе с Максом расселись на траве и лениво перебрасывались фразами, поглядывая на меня. Похоже, обсуждали мою попку.

– Бля! Бля-я-я-я!!! Как же меня заебало!!! – заорал варвар. – Хватит по мне ползать! Суки!!!

Он стал лупить себя по лицу, щекам, трястись и приплясывать, как ненормальный.

– Стой! Продержись ещё чуть-чуть! – взвыл Аладушкин. – Урон падает!

Сначала я не поняла, к чему он это сказал. Потом сообразила, что укусов теперь меньше, значит, пчёлки всё-таки дохнут!

Скоро наши успехи стали заметны даже на глаз. Рой уменьшился. Пчёлы уже не висели тучей в воздухе, они ползали по варвару плотным ковром.

– Добивай их сам! – закричала я.

Варвар стал отряхиваться, как собака, сбрасывая с себя насекомых. Я кастовала прицельно, по голове, плечам, спине… Дезинсектора вызывали? Мы идём к вам!

– Ни за что больше не подпишусь на такое! – прорычал Чингиз.

Даже кода все пчёлы подохли, варвар не мог успокоиться. Он непрерывно чесался. Да у него даже глаз дёргаться стал!