Побег к собственному счастью

Алессандро взял с подноса с нетронутой едой, стоявшего на его столе, пшеничную лепешку и бросил кусок Пагглу. Собака с радостью набросилась на еду. У Алессандро для такой щедрости были свои причины: он не хотел, чтобы эта псина кидалась на него ночами в доме Айлы.

– Кофе? – предложил он, чтобы нарушить неловкое молчание.

– Не сейчас. Я занята уборкой дома, и мне хотелось бы закончить с ней поскорее, – затараторила Айла, чувствуя себя до ужаса неловко. – Я не знаю, что делать с рабочим столом Паоло и его личными вещами.

– Если тебе ничего не нужно из его вещей, я пришлю кого-нибудь, чтобы все забрали и привезли сюда, – сказал Алессандро. – Полагаю, в его столе полно документов на поместье, они могут понадобиться новому управляющему.

– Конечно, хотя бы с этим мы разобрались. Я планирую остаться здесь на несколько недель.

– Я не собираюсь давить на тебя, чтобы ты как можно скорее приняла решение, что делать дальше и сколько времени провести здесь, – поспешно уверил ее Алессандро, вспомнив, какой потерянной она была после выкидыша.

– Для меня это что-то вроде отпуска перед возвращением в реальный мир, – призналась Айла.

– А что повлечет за собой возвращение в реальный мир? – спросил Алессандро. Ее тело было напряженным, будто она ждала, что он скажет или сделает что-то, что сможет использовать как оправдание для побега.

Он никогда раньше не встречал таких женщин, как Айла, и в некотором роде это его нервировало, потому что он не знал, чего от нее можно ожидать. Эта женщина швыряла ему в лицо бриллианты, оскорбляла его, бросала ему вызов и в некотором роде была такой же переменчивой, как и он сам. Взрывоопасная комбинация. Он стиснул зубы, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.

– Наверное, вернусь к учебе, – неохотно произнесла она.

– И что будешь изучать? – с искренним любопытством спросил он.

– Сначала мне нужно получить аттестат, но потом, если у меня получится… я хотела бы поступить в университет и учиться на фельдшера. Я хочу чего-то интересного, активного.

– Это довольно сложно, но я думаю, что ты достаточно сильная, чтобы справиться.

Алессандро возвышался над ней, его янтарные глаза прожигали ее насквозь, и пламя охватило Айлу с головы до ног. Ее реакция была настолько мгновенной, что она почувствовала себя уязвимой. Она снова отвернулась и направилась к двери.

– Кстати, – пробормотала она, застыв на пороге, чтобы посмотреть на него. – Небольшая подсказка, если ты не слишком горд, чтобы принять ее. Твоя мама готова завести нового питомца, она просто обожает Паггла. Думаю, она будет рада новой собаке.

И с этой победной ноткой уверенности в себе она ушла. Алессандро продолжал хмуриться даже тогда, когда звонил своему сотруднику, чтобы тот собрал вещи его брата из кабинета. Айла была добрым, чутким человеком. Она была права: новый щенок действительно сможет как-то утешить его мать и стать для нее компаньоном, раз уж он сам не мог удовлетворить ее потребность в общении. Констанция каждый день виделась с Паоло и страшно скучала по нему, в то время как Алессандро постоянно разъезжал по всему миру. Правда, сейчас он проводит дома гораздо больше времени, чем раньше, но его мучили угрызения совести оттого, что понадобился посторонний человек, чтобы указать на то, о чем ему самому давно стоило бы подумать.

* * *

Вернувшись домой, Айла съездила в два местных благотворительных магазина. Она думала об Алессандро гораздо больше, чем следовало, и очень сожалела о том, что вышла из себя. Ей казалось, что она всегда слишком остро реагирует на Алессандро. Она упустила из виду тот факт, что бриллиантовое колье для нее может быть непомерно дорогим подарком, но для такого богатого человека, как Алессандро, это почти пустяк. Тем не менее ей стоило вернуть подарок, пока он не стал камнем преткновения их отношений. Ей не хотелось, чтобы Алессандро снова начал считать ее корыстной золотоискательницей. Или он втайне все еще так думает? Она понятия не имела, о чем на самом деле думает Алессандро, потому что в какой-то степени сама научила его быть осторожным со словами в ее присутствии.

По возвращении домой она с облегчением отметила, что вещи Паоло уже вывезены. Из всех личных вещей она оставила себе только фотографию в рамке: Паоло и Таня где-то на пляже, у обоих улыбки на лицах. Ей хотелось сохранить это воспоминание, как свое собственное. Фотография, маленький золотой медальон, когда-то принадлежавший их матери, да эта глупая табуретка – единственные вещи в этом доме, которые Айла хотела сохранить.

Силами бывшего помощника Паоло Алессандро наконец занялся делом, которое так долго откладывал. Он был рад, что Айла практически заставила его сделать это.

– М-м-м… Оно законно, – сказал секретарь Паоло, протягивая Алессандро какой-то сложенный пополам документ с печатью.