Побег куманики

Итак, вода — вода дарует умение менять обличье, и огонь — берегись огня. Мне кажется, это именно так звучит в оригинале. Разрешение и предупреждение. Собственно, на этом была основана моя шутка — каюсь, каюсь! — с белкой, в которую я так драматично превратилась.

Вы, разумеется, оценили эту выходку по заслугам.

Но вдумайтесь, Оскар: в тот день мне вовсе не было смешно, скорее я была напугана и огорчена до крайности, у меня перед глазами все еще стояло белое, осунувшееся лицо Йонатана, явившегося ко мне в номер, чтобы поговорить в тот вечер, 24 марта. Он говорил, что получил письмо из Зальцбурга, которое — цитирую буквально — поразило его в самое сердце. И еще: что ему нужно рассказать мне нечто отвратительное, потому что больше некому. Я закрыла дверь у него перед носом. Я была сыта по горло отвратительными историями.

Повторяю, мне было не до шуток. Однако, повинуясь какому-то неясному импульсу, я попросила М. купить мне белку в зоомагазине и даже, помнится, с усмешкой объяснила ему, что именно я с ней собираюсь сделать. Дело в том, Оскар, что я не боялась этой вашей жемчужины. Интуиция у женщин по большей части основана на ощущении опасности, исходящей от предметов и живых существ. Теперь я понимаю, что эта вещь с самого начала испускала какие-то свои, отдельные флюиды, вы станете упрекать меня за терминологию в духе Элизабет Браунинг, но иначе я выразиться не в состоянии.

Кольцо не принадлежало к собранию Иоанна Мальтийского! Оно было лишним, и в том, что серый камушек достался мне, была доля черной иронии.

Маленькая Фиона довольно часто получала пустые обертки от карамелек, ей не привыкать.

С тех пор как я увидела эту жемчужину, мне хотелось над ней посмеяться, именно так, и никак иначе. Представляю себе скептическое выражение на вашем лице — дамские штуки! тоже мне доказательство! — к тому же вы, вероятно, думаете, что я пытаюсь перенести острие своей злобной шутки с вашей персоны на невинную вещицу.

Может быть, и так, но суть не в этом. Наше с вами толкование этой находки было притянуто за уши, мы рассуждали об античной символике жемчуга — Афродита, вышедшая из морской пены, — о том, что в древности его считали символом пролитых слез, вы даже вспомнили Лессинга,[104] если я не путаю, мы говорили о женском начале океана и животворящей силе вод у шумеров, эт сетера, эт сетера.

На деле же никакого толкования кольцу не полагалось.

Оно попало туда случайно, помните, мы нашли в камере связку железных ключей, гемму с человеком и зверем на задних лапах и ожерелье из бусин сердолика и полевого шпата?

В горе и суматохе мы забыли про эти мелочи, а кольцо было оттуда, из собрания случайных вещей, просто мы его второпях сунули в чашу. Или до нас кто-нибудь сунул.

История с зеркалом Густава похожа на три предыдущие.

Кстати, именно он обязался передать вам этот текст, сделав бумажную копию с того письма, что получит сегодня на свой электронный адрес. Я была не слишком уверена в надежности бумажной почты, педантичности нашего портье, к тому же знаю вашу рассеянность, в которой вы никогда никому не признаетесь.

Зеркало Густава досталось ему не просто так, он один из тех немногих юношей, чья воля практически сходит на нет, стоит им увидеть свое отображение.

Душа его давно похищена амальгамой, зато мы можем с уверенностью сказать, что он не демон, потому что демоны не отражаются в зеркалах, и не василиск, потому что эти существа умирают при виде своего отражения. Это была еще одна попытка пошутить.

Мы отнесли полированное серебряное зеркало к категории металл, потому что это было очевидно, верно?

Но металла, как и земли с деревом, в этой таблице не существует.

Система понятий здесь пятерична, простите мне, ради бога, мое косноязычие.

Не шесть стихий, элементов первоматерии, а пять манихейских миров.

Миров, где царят огонь, вода, дым, ветер и мрак. И нет ни железа, ни глины.

Ручка зеркала ранее изображала рыбину с изогнутым хвостом, утверждает Густав, мне тоже так показалось, хотя зеркало почему-то было мне наименее интересно. Но даже если бы там не было никакой рыбины, смысл этого артефакта мог быть только одним — вода.

А царь мира Воды имеет облик рыбы.

Его тело — серебро; и у всех архонтов, принадлежащих Воде, тело — серебро…

А дух царя архонтов Воды — тот, что царствует ныне в лжеучениях.

Разумеется, я оставляю за вами право не принимать мои предположения всерьез. Более того, профессор, мое письмо к вам не содержит ни грана научных амбиций.

Мне совершенно все равно, кто из нас прав, чья теория ближе к истине и тому подобное.

Эта история для меня закончена.

И, как вы и предполагали, я в очередной раз потерпела фиаско.