Побег (ЛП)

— Я не… — Ее дыхание сбилось. — Я не хотела этого делать. У меня не осталось выбора. Ты подтолкнул меня к этому, — всхлипнула Вэл, когда его пальцы снова начали двигаться. — Я не могла доверять себе, не могла сделать правильный выбор и сопротивляться, как должна была.

Он довел ее до неистового оргазма. Голова Вэл откинулась назад, когда кульминация пронеслась через тело сильным толчком, от которого задрожали ноги. Гэвин отстранился и посмотрел на ее раскрасневшееся и залитое слезами лицо.

— Значит, ты решила уничтожить меня и положить конец своим земным мучениям?

Вэл закрыла глаза и пропустила довольную улыбку, мелькнувшую на его губах.

— Это сработало? — мягко спросил он. — Стала ли моя смерть решением твоих проблем?

— Нет, — жалобно ответила она.

Гэвин усмехнулся.

— Ох, Вэл. Ты пыталась вырезать свое собственное сердце, чтобы насолить мне, и все, что у тебя получилось, — это пустить кровь. Влюбиться в меня было твоей ошибкой. Это стоило тебе души.

— Что ты знаешь о душах? — прошипела Вэл, открыв глаза. — У тебя ее даже нет.

— Возможно, нет. Но я знаю тебя. Ты ранена и очень устала убегать. Я поймал и отпустил тебя, моя дорогая. Позволил думать, что ты свободна, даже когда ты жаждала боли от стрелы в своей груди. В том, чтобы пометить свою добычу, есть свои плюсы.

— Я так тебя ненавижу, — проговорила Вэл, чувствуя, как ее душа сгорает в пламени. Пока он застегивал пуговицы на ее платье, она ощущала каждое движение ткани по коже, каждое движение его пальцев. Она подняла глаза на его лицо, такое близкое к ее собственному, и сокрушенно прошептала: — Почему ты не отпустишь меня?

— Знаю, что сейчас больно, но поверь мне, Валериэн, скоро все пройдет. — Он опустил подол ее платья на ноги и встал, показывая, что он не так уж и безучастен, как кажется. — Увидимся завтра. Сражайся достойно.

— Какой же ты ублюдок, — крикнула она ему вслед.

Насмешливо поклонившись в ее сторону, Гэвин ушел.

***

Если Лука и заметил перемены в ее мрачном настроении, то не подал виду, или же списал это на растущее чувство обреченности по мере приближения к месту назначения. В этом, безусловно, была доля истины.

Нью-Джерси был гораздо меньшим штатом, чем Калифорния или Вашингтон, но из-за раскинувшихся лент открытой земли он казался больше. Глядя в окно — во всяком случае, в ту его часть, которую она могла видеть, — ее охватило странное чувство jamais vu.

Жамевю — состояние, противоположное дежавю, внезапно наступающее ощущение того, что хорошо знакомое место или человек кажутся совершенно неизвестными или необычными, как бы увиденными в первый раз. Возникает впечатление, что знания о них мгновенно и полностью исчезли из памяти.

Деревья и пение птиц присутствовали во всех уголках дикой природы, но эти казались незнакомы и превращали привычное в нечто чуждое. Здесь не было видно ни дубов, ни ястребов, зато множество деревьев, покрытых листвой, похожей на мишуру, щеголяли в своих осенних одеждах, как ярко одетые придворные. По ветвям порхали маленькие птички, словно подвижные игрушки.

Скоро, если семья Гэвина добьется своего, она тоже будет порхать по этим ветвям. Так она себе представляла. Охотиться за ней в их доме было бы не очень удобно — хотя Гэвин проделал нечто подобное, когда пригласил Вэл и ее друзей в заброшенное поместье для ночной игры в прятки.

Ей никогда не приходило в голову поинтересоваться, как выглядит его дом. Гэвин был самым далеким от домашнего уюта человеком и, казалось, существовал исключительно в рамках самого себя. Но когда увидела фермерский дом в готическом стиле с потрепанной деревянной черепицей и зловещим флюгером в виде петуха, она не смогла представить его живущим или выросшим в другом доме. Это место ему подходит, решила она, оглядывая мертвый на вид сад.

Лука вытащил ее из машины за плечи и подтолкнул к осыпающимся побеленным ступенькам. Их явно не красили много лет, а на нижней ступеньке красовалось странное пятно, и Вэл очень надеялась, что это сок какого-то дерева, а не кровь.

Воздух был чистым и холодным. Вдалеке Вэл разглядела стену деревьев на краю поля, окутанную утренним туманом. На поле сидели вороны, рассредоточенные среди травы, как зерна черного перца. Их крики эхом отдавались в тишине, предвещая нечто ужасное.

В саду, который она могла видеть отсюда, мертвые папоротники просовывали свои колючие коричневые листья сквозь щели в кованой ограде. Там стояли статуи из серого камня, изображающие безруких женщин в искаженных позах. Их пустые глаза казались жуткими и пугающими, открытые рты застыли в том, что могло бы быть криком или плачем.

Вэл сильно вздрогнула, отвернувшись от статуи с мертвыми глазами, и Лука чуть сильнее сжал ее за плечи.

— Расслабься. Они не собираются стрелять в тебя у входной двери.