Побег на Памир

Жизнь складывалась вполне приемлемо. Благодаря собственному транспорту, я стал довольно хорошо зарабатывать, и вскоре меня стали узнавать на улицах, а многие из мужчин, первыми старались подойти ко мне и протянуть руку, для рукопожатия. С одной стороны, это было приятно, с другой частенько вгоняло меня в краску. Особенно, когда ко мне первыми подходили взрослые мужчины, и приветствовали меня. Увидеть такое на здешних улицах было уму не постижимо. Обычно происходит наоборот. Молодой человек, если хочет чего-то спросить, подходит ближе и ждет, пока на него обратят внимание. Только после этого он может задать свой вопрос, и никак иначе. В противном случае его сочтут либо не слишком умным, либо невоспитанным, либо назойливым, и это еще мягко сказано. Но в любом случае назойливость обычно приводит к отрицательному результату. Здесь же все было наоборот и очень смущало меня. Впрочем, довольно скоро все разъяснилось. Тот же Рахмдил Кушан объяснил мне произошедшие перемены.

— Все объясняется очень просто. — Сказал он. — Вспомни, в то время, как все махаллинские мальчишки гоняли футбол, ты точил балясины, или выполнял какую-то другую работу, на станке или дома. Если кто-то просил тебя о помощи, то ты откладывал все свои дела, и тут же откликался на просьбу. Твои сверстники, наоборот старались как можно быстрее, не лучше, а именно быстрее исполнить возложенные на них обязанности и убежать на улицу. Сейчас большинство из них, либо берется за поденную работу, потому что другой не найти, кому-то удалось устроиться грузчиком на местный базар, или в оптовый склад Джебраилу Сони, и получают они минимальные суммы, а ты уже купил собственный автомобиль и зарабатываешь раза в три-четыре, больше не только любого из них, но и большинства мужчин этого города, просто катаясь по дорогам города и страны. При этом все они живут в собственных семьях, при живых родителях, и имели все возможности развития с самого детства, а ты фактически сирота. Как бы не была семья бедна, но если сын изъявляет желание, чему-то научиться ему никогда в этом не отказывают. Ты думаешь этого никто не видит? Ты сильно ошибаешься! Заметь, встретив любого из молодых людей его называют просто по имени, и только у тебя уже есть куни — прозвище. Поверь, это многого стоит. Редко можно встретить молодого человека твоего возраста, у которого есть второе имя. Я заработал свое — Кушан, через три года после того, как открыл свой духан, и то только благодаря отцу, который тогда еще был жив. А Арслан Джахид — то есть старательный работник, звучит. И звучит гордо. Как ты думаешь, с кем первым будут иметь дело с каким-нибудь Джумой Шамолом — Ветренным, или с Арсланом Джахидом — работником. К тому же ты всем своим видом, ежедневно оправдываешь свое прозвище. Не просто сидишь на ковре довольства*, а продолжаешь трудиться. Вот то-то же.

Что интересно, если примерно с неделю после моего появления тот же Рахмдил Кушан, пытался предупредить меня о том, что дом, в котором я живу, принадлежит его семье, то есть отойдет семье в случае смерти сестры Зарины. То сейчас он всеми силами старается задержать меня здесь в Афганистане, предлагая войти в семью на правах приемного сына. Подобное иногда практикуется, например предлагают войти в собственную семью, выходцам из бедных, скорее даже нищих родов. В этом случае, выходец из такого рода, как бы отрекается от своей прошлой семьи и входит в более богатый род на правах сына, много реже дочери. Пользуясь всеми привилегиями своей новой семьи, и считаясь ее наследником. Ведь не всем везет с собственными детьми, именно поэтому происходит такая процедура. Вошедший в новую семью, хоть и отрекся от старой, но после того как у него появляется возможность чаще всего помогает своим прежним родителям и родным. Хотя конечно случается и наоборот.

Предложение сделанное мне, говорит о том что, я уже буду не просто воспитанником тетушки Зарины, без роду и племени, а можно сказать близким родственником, и наследником, к мнению которого прислушиваются, хотя прислушиваются и сейчас, и уж точно меня никто не попросит освободить дом, после кончины моей опекунши. Я пока не дал полного согласия, но и никуда в общем не тороплюсь, только потому, что прекрасно понимаю, стоит мне отправиться в путешествие, как Зарина-апа, довольно быстро окажется в чертогах Аллаха, просто от одиночества и тоски. Поэтому, как бы мне не хотелось продолжить свой путь, я остаюсь на месте, и всем своим видом показываю, что даже не собираюсь никуда уезжать. И так оно и будет, пока жива эта женщина.

В один из дней, возвращаясь из очередного рейса в Файзабад, я остановился на обочине дороги, чтобы прочистить топливный фильтр своего пикапа. «Додж» хорошая машина, не вызывающая никаких нареканий, а вот топливо, продающееся здесь в Афганистане, оставляет желать лучшего. Я конечно не скажу, что его разбавляют ослиной мочой, как в фильме «Джентльмены удачи», но и не особенно фильтруют, считая наверное, что так объем будет больше.