Побег невозможен. Сорваться с цепи (СИ)

«И чему она радуется? — бросив на нее злой взгляд, подумал Нэсс, но тут же сник, откинулся на спинку стула, моргнул, борясь с накатывающей усталостью. — Зачем я здесь? Зачем отправил меня сюда?»

Все же проведя рукой по шее, но так ничего и не почувствовав, Нэсс прикрыл глаза, но тут же распахнул их – вряд ли ему придется по душе свалиться со стула на радость всему классу. Может, выйти? Найти какое-то место и поспать там. Но тогда наверняка он проспит момент, когда за ним приедет Рик, и снова навлечет на себя его руку. Нэсс невольно потер затылок. Рик не жалел его – лупил от души. И, как ни странно, Нэсс мог понять его недовольство, которое он вымещал на нем. Ведь Райдел сбросил на него возню с ним. Интересно, кем он представился, когда записывал его сюда. И раз на то пошло, почему сюда? Почему в Локмэри, а не в Локтэне, например?

Опять вопросы. Может, задать сегодня эти вопросы Райделу? Зачем это все? Ведь даже Рик удивляется такому, Нэсс сморщился, вспомнив его слова: «по-особенному трахаешься». Нэсс снова прикрыл глаза, на этот раз от отвращения, накрывшего его с головой, зачем он притворялся, строил планы, полагаясь на такое, как... как какая-то шлюха. Знал бы заранее, что в полиции ему не помогут... Нэсс резко распахнул глаза, обрывая эту мысль. На столе перед собой увидел лист бумаги в линейку, в углу аккуратным почерком было выведено: «Привет!» Посмотрев сначала на Дэниз, сидящую рядом с ним и начинающую краснеть, потом на Женвена, который что-то говорил, Нэсс четко осознал, что ничто это не имеет значения, больше не имеет.

Резко отодвинув лист обратно к девушке, Нэсс подхватил сумку с пола. Лучше чем-то занять мозги, не думать, не гадать, вообще перестать что-либо ощущать, но это невозможно и сейчас надо просто отвлечься. Раскрыв сумку, удивленно пощупал планшет, лежащий там. Широкий темно-серый, матовый экран, который прекрасно заменял бумагу, эта вещь была дороже обычного лэптопа, поэтому не пользовалась популярностью; хотя бумага все быстрее уходила из ежедневного оборота, в школах все еще писали в обычных тетрадках, изредка на компьютерах, а эта вещичка заменяла и то, и другое. А он-то думал, почему сумка такая легкая, ну вот и ответ. В голове мелькнуло то, как он грохнул сумку об пол. Точно сломал. Но тут же напомнил себе, что и это не имеет никакого значения. Будто бы он действительно будет заниматься.

С сумкой на коленях он просидел еще некоторое время, не решаясь достать дорогущий планшет и снова привлечь к себе всеобщее внимание. Осмотрел сумку, но там больше ничего не было, даже захудалого блокнота или карандаша. Хотелось просто опустить руки и заплакать, чтобы хоть на мгновение избавится от давящего чувства бессилия что-либо изменить. «Опять плакать собираешься? А я тебе что...» — Нэсс прогнал голос отчима из головы – потом поплачет, когда будет один. Все-таки достав планшет и выложив его на стол, скинул сумку на пол, постаравшись не обращать внимания на любопытные взгляды, несколько мгновений возился, отыскивая сначала кнопку включения, а потом и цифровую ручку, ловко запрятанную в углублении сбоку.

На экране мелькнуло что-то, поняв, что это было, Нэсс зажмурился: такой же логотип, как и на карточке, которую показывал ему Рик, такой же, как и выколотый у него на спине. «Это не имеет значения» — мысленно произнес он, сглотнув, открыл глаза, логотип исчез. Ткнув иконку блокнота, Нэсс взял ручку поудобней и сморщился, пальцы плохо сгибались, будто забыли какого это, держать ручку. Нэсс не хотел знать, но его взгляд против воли обежал класс, и на стене обнаружился электронный календарь. Цифры на мгновение расплылись перед глазами. Дыхание сперлось в груди, сердце болезненно сжалось. 4 ноября. Три месяца. Три... В голове не укладывалась эта цифра. Никак не хотела сходиться с тем временем, которое прошло для него. Сколько бы он не прокручивал в голове события, ничего не сходилось. Хуже всего было, что он никак не мог решить, три месяца по его меркам – это слишком много или слишком мало. И как к этому относиться: прошло всего лишь три месяца или уже три месяца. Первое намекало, что время тянется слишком медленно и мучение растягивается, а второе, что промелькнули три месяца, а он так ничего и не смог сделать.

С трудом досидев до конца урока, Нэсс так и не мог заставить себя воспользоваться планшетом, постоянно ловил на себе недовольные взгляды Женвена, но этим учитель и ограничивался, не делая ему никаких замечаний. «Что ему сказали, интересно...? Это – игрушка главы «Айрата», и ему захотелось отправить его в школу, как настоящего человека...» — от этой мысли Нэсс чуть не сорвался, но все же сумел удержать себя на месте. Это не имеет значения.

Как только прозвучал звонок, Нэсс поднялся, посмотрел на планшет, оставленный на столе. Дернув плечом, все же запихнул его в сумку.

— Привет новеньким! — у его стола оказался один из одноклассников и с широкой улыбкой протягивал ему руку. — Я Мануэль, но все зовут меня Ману! А тебя Арнэсс звать? Или как?