Побег невозможен. Сорваться с цепи (СИ)

Ему казалось, что мертвых родителей он должен оплакивать, печалиться о том, что их нет, по крайней мере, по матери. Но вместо этого была лишь злость и ненависть. Из-за них он оказался здесь, прикованным к стене. И вина матери была не меньше, чем отчима. Нэсс просил ее не выходить за него, умолял, но она не слушала. «Ари, это моя жизнь, перестань капризничать». Вот и все, что обычно он слышал в ответ, да и все его причины сводились к нему самому, ведь это была и его жизнь, в которую она решила привести другого мужчину. И чем больше он пытался отговорить ее от этой затеи, тем больше она упиралась. На большее, чем слова, решимости и смелости, как обычно, не хватало. Каждый раз, планируя как разлучить их, Нэсс знал, что ничего не сделает. Неудивительно, что отчим сходу начал обзывать его слабаком, девчонкой и плаксой. Однажды, после очередной ссоры, Нэсс подслушал разговор отчима и матери, мать просила перестать обижать «бедного Ари», после чего отчим выдал длинную тираду о том, что пацану без твердой руки отца никогда не стать настоящим мужчиной и что он постарается воспитать его, как считает правильным. Нэсс, правда, сильно сомневался в его методах, но и какие методы правильные, тоже не знал, был благодарен за то, что, по крайней мере, до рукоприкладства не доходит.

Всегда после таких ссор Нэсс задавался вопросом, что бы сделал его отец. Был бы он строгим или наоборот? Стал бы и он обзывать его или нет? Мать никогда ничего не рассказывала о нем, лишь то, что он умер, когда Нэсс был маленьким, и все. Сам Нэсс ничего не помнил о нем, знал только имя, а фамилию он, как ни старался, вспомнить не мог, хотя точно знал, что мать сменила фамилию много позже его смерти, примерно тогда, когда Нэсс начал задавать вопросы. В доме не было ничего, что могло рассказать о нем хоть что-нибудь. Нэссу это казалось странным, почему, например, даже фотографии нет, почему они никогда не ходили к его могиле, да и дата смерти нигде никак не отмечена. Других родственников, у кого бы он мог спросить, в Монтэро не было, а у друзей матери стеснялся спросить, да и не хотел он задавать такие вопросы посторонним.

Шум в гостиной привлек его внимание – Нэсс резко подскочил, сморщился от боли, хотел было отбежать к стене, но понял насколько это бесполезно, цепь на ноге все равно не оставит ему никаких шансов. В комнату вошел Рик, и Нэсс чуть было не выдохнул облегчено, это не Райдел. Перед собой Рик катил столик с несколькими тарелками на нем, потянуло запахами еды. Рик оглядел его безучастным взглядом и кинул ему что-то белое. Развернув непонятную ткань, Нэсс обнаружил, что это халат, молча натянул его на себя, повязав поясом. Рик подкатил столик к креслу, повел рукой в пригласительном жесте и замер рядом, похоже, уходить он никуда не собирался. Поглядывая на него, Нэсс притянул к себе столик и принюхался. Живот призывно заурчал, и Нэсс уже начал искать вилку, когда из гостиной вновь послышался легкий шум. Через мгновение в комнату зашли несколько человек в невыразительной темно-серой униформе. Слуги – догадался Нэсс и вскочил, но Рик был начеку и пихнул его обратно в кресло. Нэсс потер плечо, в которое ткнулась рука Рика, шкаф, похоже, и не думал рассчитывать свои силы.

— Не утруждай себя. Никто тебе не поможет, — произнес Рик, все так же безучастно глядя на Нэсса.

Сжав кресло, Нэсс все же не сводил глаз со снующих слуг, продолжая надеяться, что ему помогут. Они бросали на него лишь короткие взгляды, в которых не было ничего: ни жалости, ни любопытства. Они пришли выполнить свою работу, и им было плевать, что парень, находившийся в комнате, был здесь не по своей воле. Впервые Нэсс задумался, куда в действительности попал и кто он такой, этот Райдел Кред.

— Ешь, — привлек его внимание Рик. — У меня в запасе нет лишнего времени.

Нэсс хотел было отказаться от еды, а заодно послать и Рика, но мысль о том, что так он сможет чего-то добиться, придавила его и пресекла дальнейшие размышления на этот счет, а обильный и вкусный завтрак заставил совсем отказаться от глупой затеи. Оставив все тарелки пустыми, Нэсс снова посмотрел на прибирающих в комнате слуг, но на него больше никто не смотрел.

— Снимай, — скомандовал Рик, когда слуги потекли вон из комнаты.

До Нэсса не сразу дошло, о чем говорит Рик, а когда понял, вскочил с места, попятился от мужчины прочь, сжимая на груди халат и мотая головой.

— Не будь дураком, — кинул Рик, толкнул рукой столик, отодвигая его с дороги. — Не заставляй меня вытряхивать тебя из него. — Нэсс отступил еще на шаг. — Не снимешь сам, я заберу и все полотенца.

Нэсс упрямо поджал губы и снова мотнул головой, понимая, что никакой разницы не будет, с халатом или без него, но как же много значил для него в этот момент простой кусок ткани. Рик угрожающе надвинулся на него, протягивая руку, намекая: «Отдай по-хорошему, или будет по-плохому». Нэсс попытался проскользнуть мимо него, но Рик легко перехватил его и толкнул обратно.