Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру

Юрист из офиса главного юрисконсульта Белого дома позвонил и спросил, не нужно ли мне, чтобы администрация воспользовалась исполнительной привилегией, и я ответил, что нет, никакая моя переписка не будет представлять проблемы для президента. Единственное значимое дополнение, которое я внес в отчет, - это обеспечение будущего конкурса на создание многоразовой ракеты-носителя. (Но даже когда компания Blue Origin подала чрезвычайно конкурентоспособное предложение о заключении партнерского соглашения, НАСА осталось при своем контракте с ATK).

После шквала заголовков о том, что мне были вручены повестки в суд, пресса замолчала, когда никаких доказательств правонарушений обнаружено не было. В дискуссионных группах я иногда встречаю упоминания о том, что я получил повестку в суд в качестве “доказательства” того, что я сделал что-то незаконное или неэтичное, не понимая, что любое подобное заключение было бы предельно публичным. Мой опыт - это напоминание о том, что вручение повесток не доказывает, что те, кому они вручены, действовали ненадлежащим образом; оно может даже доказывать обратное.

Во время споров о том, как должна выглядеть следующая большая ракета НАСА, последняя большая ракета НАСА совершила свой последний полет. Миссия STS-135 - последний полет корабля “Спейс Шаттл” - была выполнена кораблем “Атлантис” и его экипажем из четырех астронавтов летом того года. К выполнению девяти последних запусков “Спейс Шаттл” я относился со всей ответственностью, и мое уважение к командам, которые обеспечивали безопасность каждого полета, безгранично. В конце концов, история изобилует ошибками, которые происходят при завершении длительных программ. Для достижения успеха необходимо было сохранять внимание и концентрацию до последнего момента, и команда НАСА и промышленности справилась с этой задачей.

План NASA по утилизации “Шаттлов” после их списания еще не был окончательно утвержден, когда мы в составе переходной группы приступили к работе, но предполагалось выставить их в центрах Агентства, имеющих непосредственное отношение к их разработке. Сметная стоимость подготовки каждого орбитального аппарата к “музейной” эксплуатации составляла 20 млн. долларов, не считая транспортных расходов. Прибывшая политическая команда, в основном мы с Джорджем, предложила провести конкурс, который позволил бы музеям компенсировать затраты налогоплательщиков. Наиболее весомым критерием, который мы разработали для отбора, была доступность для наибольшего числа потенциальных посетителей. Хотя НАСА заключило частные сделки, по которым Смитсоновский институт и Космический центр Кеннеди получили “Шаттлы” бесплатно, музеи Нью-Йорка и Лос-Анджелеса возместили правительству 20 млн. долл. за честь демонстрировать общественные сокровища.

Процесс доставки орбитальных аппаратов в музеи был логистически сложным и личностно душераздирающим, и Чарли попросил меня взять на себя роль ведущего. За год до этого Уэс уехал в колледж, а Митч должен был вскоре последовать за ним, поэтому в своем послании я сравнил эмоции с теми, которые испытывают дети, покидающие гнездо. Для меня это была смесь грусти, облегчения, гордости и радости. Мне было грустно видеть, как уходят Шаттлы, но я также понимал, что мы не собирались растить их вечно. Точно так же, как уход из дома Дэвида и моих детей открыл дорогу новым приключениям для нас самих, уход “Шаттлов” открыл новые возможности для NASA.

Я сделал все возможное, чтобы почтить наследие программы и в то же время заглянуть в будущее. В своих прощальных посланиях я сосредоточился на миссиях “Шаттла”, а не на фактах и цифрах о соотношении его тяги и веса. Я подчеркнул пользу, которую наша страна и весь мир получили от запусков спутников связи, космических аппаратов для изучения Земли и обеспечения национальной безопасности в первые годы программы, а также открытия, сделанные в результате полетов к планетам, пяти запусков космического телескопа “Хаббл” и космической станции, построенной благодаря более чем тридцати запускам “Шаттла”.

На мой взгляд, наиболее важным наследием программы стало то, что на “Шаттлах” в космос впервые полетели американские женщины и представители меньшинств, а также то, что во многих миссиях программы важную роль сыграло международное партнерство. В этом смысле программа “Шаттл” была “преобразующей”. Невозможно определить цену того, что мир получил от нашего мирного сотрудничества с русскими в космосе за последние двадцать пять лет.