Побег от прошлого (СИ)

Я, разумеется, не против, так что мы идем в обход, к единственному во всей округе круглосуточному продуктовому магазину. Цены там, конечно, запредельные, да и качество товара оставляет желать лучшего, но выбирать не приходится. Продавец недовольно хмурится, когда Эль сваливает у кассы около дюжины каких-то жутких пирожных, торт, пятикилограммовый мешок сахара и иже с ними…

- Девушкам нельзя таскать такие тяжести! – возмущаюсь я, когда мы идем по улице с покупками, и мою руку оттягивает мешок с пирожными и тортом.

- Не ври, там нет и двух килограммов, - спокойно говорит Эль, окинув взглядом мою ношу. Я только кривлюсь – все-то он знает – и продолжаю ныть. Просто ради прикола. – Можем поменяться, - улыбается он, подавая мне мешок с сахаром.

Я отворачиваюсь, гордо задрав нос к небу.

- То-то же.

- А когда вернется Ватари? – спрашиваю я, когда мы входим в прихожую и топаем ногами на пороге, чтобы стряхнуть липкий снег с ботинок.

- Кто его знает, – пожимает плечами Эль, вешая куртку на крючок, и взяв и сахар и мешок со сладостями, идет на кухню. – Он мне обычно не рассказывает, как проходят эти его турне по миру, да мне и не особо интересно, если честно.

Взяв большую кружку, он насыпает туда четыре ложки кофе, после чего на две трети заполняет сахаром, и уже потом только наливает кипяток. Я только вежливо отказываюсь, когда он предлагает сделать кофе и мне. Как и ожидалось, кроме только что приобретенного сладкого, в холодильнике нет вообще ничего. В очередной раз подивившись, как так вообще можно жить, иду в гостиную.

- Так ты мне расскажешь? – осторожно интересуюсь я, уже не морщась, когда Эль отпивает из своей кружки эту отраву, заедая и без того переслащенный кофе пончиком с карамелью.

Где-то с полминуты он молчит, а потом как-то криво усмехается и смотрит на меня с таким неприкрытым ехидством, что я тут же начинаю ждать подвоха.

- Расскажу, - весело говорит он. – Но только если сначала ты кое-что сделаешь для меня.

Я, пожалуй, даже не возьмусь назвать точное число вариантов его предстоящего условия, которые пронеслись у меня в мыслях. Причем, предположения были от самых безобидных до совершенно неприличных. А что? В тихом омуте черти водятся!

- Что именно? – вопросительно поднимаю бровь я.

Эль выдерживает красивую паузу, а потом вытаскивает из коробки очередной пончик, так густо посыпанный сахарной пудрой, что теста не видно.

- Сейчас ты возьмешь и съешь это, - сдавленно смеясь, говорит он, протягивая мне этот кошмар.

Я только в ужасе таращу глаза и поспешно отодвигаюсь на другой край дивана.

- И не подумаю! – возмущенно отвечаю я, стараясь не смотреть ни на пончик, ни на его пальцы, верхние фаланги которых буквально утонули в сахарной пудре.

- Тогда я нем, как рыба.

Эль смотрит с довольной улыбкой, а по глазам ясно видно, что про себя он надо мной просто ухохатывается.

- Это шантаж! – зато мне совершенно не до смеха, и возмущение просто бьет ключом. Хочется схватить чертов пончик и целиком запихать ему в рот, чтобы неповадно было надо мной смеяться. И останавливает меня, пожалуй, только уверенность в том, что это не поможет.

- Да, - невозмутимо подтверждает он, явно развлекаясь по полной программе, глядя на мою перекошенную рожу.

- Так нечестно! – продолжаю бушевать я.

- Честно, - эхом отзывается Эль.

- Нечестно! Я ненавижу сладкое! – ору я.

- А я ненавижу, когда кто-то заходит в мою комнату, - все с той же убийственной невозмутимостью говорит он. – Так что мы квиты.

Крыть нечем, так что я шумно выдыхаю и недовольно смотрю на него исподлобья, но пончик все же беру. И тут же брезгливо морщусь, когда пальцы погружаются в пудру. Хочется немедленно пойти и вымыть руки, но смысла в этом никакого, так что после секундных раздумий я поступаю как Эль и слизываю с пальцев налипший сахар. Я никогда не любила сладкое. С детства не любила. И вечно повергала практически всех знакомых в состояние крайнего недоумения. Ну как же, маленькая девочка, а сладким не прельщается. Родителей, в особенности маму, это первое время, помнится, даже возмущало, но потом и она отбросила бесплодные попытки научить меня «быть как все». Можно подумать, все жители планеты обожают сладости!

Так что пончик я ем с видом великомученицы, но уже не возмущаюсь – как-никак, сама виновата. А потом все же иду мыть руки, за это время ставшие липкими до невозможности.

- Ну, теперь расскажешь? – спрашиваю я, вновь усаживаясь на диван и широко зевая.

- Нет, потому что ты спишь, - говорит Эль.

- Я не сплю, - пытаюсь возразить я сквозь очередной зевок, но в результате выходит только какой-то невнятный набор звуков.

- Нет, спишь. – Его голос доносится до меня словно из другого мира, кажется, я и правда засыпаю.

Придвинувшись поближе, я бесцеремонно укладываю голову ему на плечо, совершенно не переживая по поводу того, что вполне могу получить по лбу.

- Какой ты противный, - еле-еле ворочаю языком я, не открывая глаз.

- Не отрицаю.