Побег в пустоту

Позже, уже остывая на разворошенных простынях, Влад наконец-то вспомнил:

— Кстати, и где твой пацан?

— В школе. Мне сейчас за ним уже нужно ехать.

— Ну и как вы тут прижились?

«Прекрасно!» — хотелось ответить Лике. Федя адаптировался в школе. В самой обычной — Лика посчитала, что такая лучше ему подойдет. Кажется, не ошиблась. Он не лез с одноклассниками на рожон, но и спуска обидчикам не давал, за что его быстро зауважали и приняли в коллектив. Еще Лика с Федей посещали фитнес-центр, где она на голубом глазу представляла его всем как сына. Федька не возражал. Замирал при этом, словно струнка. А знакомые комментировали его появление по-разному. Кто-то шутливо приветствовал «наследника», кто-то одобрительно кивал, поглядывая на Лику как-то по-новому, кто-то пытался скрыть удивление. И лишь одна Дана, старинная Анжелкина приятельница, внимательно присмотревшись к Феде, вдруг всплеснула руками:

— Ну надо же! Ведь вылитый же Сережка!

— Вот! А вы мне тут еще и не верите! — ответила Лика, обнимая Феденьку. Хотя сама о пресловутом Сережке знала буквально крохи, из дневника. О том, что Анжелка с ним встречалась, а потом проводила в армию (вроде даже не просто в армию, а он контрактником был, на подлодке). И еще о том, что это, скорее всего, именно он сына ей подарил. Ей, Лике. Сейчас. И она была ему за это благодарна, с каждым днем привязываясь к Феденьке все сильнее. Как, похоже, и он к ней. Старался хорошо учиться, по мере сил. Помогал по дому. Без большого рвения, но с какой-то взрослой ответственностью, относясь порой к Лике так, как будто она была младше. А еще они кухню повторно разгромили, уже вдвоем. Началось все с шуток, быстро переросших в «войнушку», после которой снова пришлось заниматься уборкой. В общем, не так уж Феденька и долго у нее жил, а Лика уже не представляла себе, что может быть иначе. Но стоило ли все это расписывать Владу? Будет ли ему это интересно? Он же просто так, чисто формально спросил. Формально же Лика и ответила:

— Нормально прижились. Все в порядке. Сейчас привезу его, познакомитесь.

Она съездила за Феденькой, гадая при этом, догадался ли Влад, оставшийся разбирать чемоданы, привезти ему хоть какой-нибудь сувенир. Оказалось — догадался, за что Лика была готова его прямо-таки расцеловать, думая о том, что не такой уж он и плохой человек. Скорее, даже хороший, вот только работать не любит. И дело было даже не в деньгах, которых Лике вполне хватало и на него, и на себя — нет, просто ей не хватало по отношению к нему элементарного уважения, и ничего тут она не могла с собой поделать. Альфонса можно даже полюбить, но уважать не получится. И еще была одна занозинка: успокоившись насчет отпечатков пальцев, Лика хотела заявить в официальные органы о безвозвратной порче загранпаспорта, чтобы получить взамен новый. Свой, и без всяких там прибамбасов. Но когда уже собралась обмакнуть Анжелкин, биометрический, в ведерко машинного масла, чтобы обеспечить ему обещанную порчу, то обнаружила, что документа на месте нет. Сама она его переложить никуда не могла, у нее еще со времен детдома укоренилась привычка держать все строго на своих местах. Женщина, приходящая убирать, по ящикам никогда не лазила, да и вообще это было ей ни к чему. Значит, умыкнуть злополучный паспорт мог только Влад. Услышав что-то из Ликиного разговора с Юрием про отпечатки пальцев в паспортной базе данных и улучив на это время где-то перед самым своим отъездом. Зачем он это сделал, оставалось только гадать. Лика пока решила сделать вид, что ни в чем его не подозревает и, хватившись документа, уверена, что куда-то дела паспорт сама. Но сам факт такого поведения Влада заставил ее крепко задуматься. За время его отсутствия она сделала попытку отыскать документ, искала очень тщательно, однако эта попытка результата не принесла.

— Анж! О чем замечталась? — окликнул он ее. Веселый, загорелый, еще краше прежнего. И на Феденьку впечатление произвел: было заметно, с каким восхищением мальчишка рассматривает его мускулы, плотно обтянутые футболкой.

— О том, что, глядя на тебя, Федька теперь в спортзале перестанет филонить. По крайней мере, на пару недель, — отшутилась она, ероша светлую челку мальчишки.

— А чего это я филоню? — вскинулся он. Потом уже более честно добавил: — И не на пару.

— Да на больше тебя не хватит, — поддела его Лика.

В итоге поспорили на исполнение желания. Влад разбил. Потом пошли ужинать. Лике было заметно, что присутствие Феди за ужином мешает Владу, нередко придающему этому процессу эротическую направленность. Но она в ответ на Владовы взгляды даже бровью не повела. Наоборот, в душе вспыхнуло раздражение: да когда же ты, наконец, поймешь, что мир отнюдь не сконцентрировался вокруг твоей ложноножки? И что даже лучше будет, если ты хотя бы иногда начнешь про нее забывать?

Оказавшись снова в спальне, с Ликой наедине, Влад капризно затянул, подтверждая все ее наблюдения и выводы:

— Аааанж…

— Если ты про Феденьку таким голосом, то даже и не начинай, — отрезала Лика. — Я не променяю ребенка на кобеля.