Побег в пустоту

Позже, в очередной раз вознеся Лику к самому куполу неба в алмазах, Влад вытянулся на постели. Он всегда делал это так, как на Ликиной памяти никто другой не умел: без всякой ложной скромности, умудряясь при этом выглядеть не голым мужиком, а царем зверей. Приподнявшись на локте, Лика невольно залюбовалась им. И при этом не могла себя не спросить: а сколько же женщин будут вот так же разглядывать его в ближайшее время там, на море? Ох, немало! Но как ни странно, а ревности Лика при мысли о них не испытывала. Сама себе удивлялась: вроде как этот прекрасный мужчина должен принадлежать только ей? Но что-то циничное в душе холодно подсказывало ей, что с них обоих не убудет, что бы он там, на отдыхе, без нее ни творил. Она об этом все равно не узнает, если только не поставит перед собой такую цель. А он, вернувшись, снова переключится на нее. Может быть, даже с еще большим жаром, чем прежде. Но ведь перед этим-то что-то у него все-таки будет? Так почему же она его не ревнует? Нисколечки? Лилька, старая детдомовская подруга, говорила в таких случаях: «Оно меня не греет». Вот и ее «не грело», несмотря на то, что Влад по мере сил о ней заботился и услаждал ее взор, и даже помог ей наконец-то побороть свои страхи в этом доме. Он был ей нужен, ее к нему тянуло, но при этом Лика была вынуждена признаться самой себе, что совершенно его не любит. Может быть, Ванька напрочь выжег в ней эту способность любить? Тогда хорошо бы, если она лишилась ее только в отношении мужчин. Потому что Федьку, сына, она должна полюбить! Им обоим без этого будет никак, иначе, не чувствуя ее искренности, он не сможет ответить ей тем же. А для Лики очень важно было, чтобы он смог.

* * *

Влад уехал на шестой день, сумев оперативно оформить путевку. Целовал Лику, прощаясь с ней в аэропорту, а у нее было такое чувство, как будто он мысленно уже выбирает себе девок на пляже. Мысленно же она пожелала этому великолепному самцу удачной охоты. Главное, заразы бы какой не привез. Но Влад в этом отношении точно был не дурак, так что особо можно было не беспокоиться. И вообще забыть о нем на некоторое время, полностью настроившись на Федьку.

Лика готова была поклясться, что он ждал ее приезда, высматривал откуда-то из укрытия. Она бы так точно ждала, с самого рассвета, сама себе в этом не признаваясь. Ну а он якобы случайно попался ей навстречу, когда она шла от автостоянки через ворота и парк.

«Вот они, мои проблемы идут!» — завидев его, подумала Лика. Он, будто лишь сейчас ее заметив, остановился, окинул своим фирменным взглядом, который наверняка безумно раздражал воспитателей, помусолил жвачку во рту и после недолгой паузы небрежно бросил:

— Привет! Ты опять здесь? Что, так и не передумала?

— Привет! А что, должна была?

— Не знаю, тебе виднее.

— А ты как на это смотришь? Что решил? Поедешь со мной или нет?

— А что я от этого теряю-то? — он ухмыльнулся. — Хоть прокачусь на халяву.

— Ну так иди тогда, вещи пакуй. Встретимся в коридоре.

Встретились. Когда Лика вышла от директрисы, он стоял недалеко от ее дверей, небрежно привалившись к стенке и перекинув рюкзак с вещами через плечо. Типа, сам по себе. Так же независимо пошел вслед за Ликой, чуть от нее поотстав. Другие ребята крейсировали по парку, украдкой глядя во все глаза. Лика их понимала, как никто другой, и горячо им сочувствовала, но — увы! — всем помочь все равно не могла. На нее в свое время тоже не хватило приемных родителей.

В пути Федька молчал, искоса поглядывая на Лику, словно ждал, что она его высадит на полдороге.

— О чем задумался? — поинтересовалась Лика.

— Да так… А ты точно сволочь? Или просто на себя наговаривала?

— Поживешь — сам увидишь.

Снова замолчали. Лика глядела на дорогу, Федька — по сторонам. Изредка украдкой принимался рассматривать ее, потом отводил взгляд, снова устремляя его за окно.

Дома Лика решила устроить праздничный ужин. Сделала заказ в ресторане, в ответ на вопрос про утку по-пекински услышав от Федьки снисходительное: «покатит». И действительно, покатило так, что только хруст за ушами стоял. Лика вначале подкладывала ему то одного, то другого, потом не выдержала:

— Мне, конечно, ни разу не жалко, но только все равно, ты давай осторожнее пробы делай, а то потом с горшка не слезешь всю ночь. Здесь это, конечно, не проблема, и никто тебя не потревожит, но согласись, что в кровати гораздо мягче ночь проводить.

Смущенно усмехнувшись, он забрал с тарелки последний ролл, отправил его в рот двумя пальцами, так и не приспособившись к палочкам, затем откинулся на спинку стула:

— А ничего тут у тебя хавчик.

— Рада, что тебе понравилось. Если чего захочешь, только свистни, закажем в любой момент. А пока давай уже по койкам. Завтра хочу с тобой съездить в магаз, обновок тебе подобрать, так что встанем пораньше. Твою комнату я тебе показала, осматривайся, обживайся, мешать не буду. А если на какие-нибудь гадости потянет, то твори все, что хочешь, только вон то дерево, прошу, не трогай, — она указала на большой колючий суккулент, стоявший за стеклянной дверью столовой.