Побежала коза в огород

–Поздравляю.– Я не стала изображать ни заинтересованного вида, ни нарочито равнодушного. Так, порадовалась за товарища былых утех.– Это неплохо – иметь жилье, о котором никто не знает. Ты ведь никому не сказал?

–Только тебе,– осторожно проговорил он, размышляя, наверное, чего от меня ждать.– А что ты имела в виду, говоря «неплохо»?

–Когда тебе надоедят твои четыре жены и восемь любовниц, ты сможешь закрываться в ней и отдыхать душой.

–А ты бы не хотела отдыхать в ней вместе со мной?

–Не хотела бы,– категорически заявила я.– Мне некогда отдыхать, мне жить надо.

Сама не поняла, что в запале сказала, но я не стала углубляться и исправлять свои ошибки.

–А я, значит, только и делаю, что отдыхаю!– фыркнул Юрий.

–Как ты не можешь понять, что для меня все это…

–Игрушки!– услужливо подсказал он.

–Неприемлемо.

–Ох, Елена Прекрасная, знала бы ты, что мне все это…

–Передразниваешь?

–Вот ты могла бы сказать, чего от меня хочешь?

–Могла бы. Я все время забываю спросить: это ведь ты снимал для поминок кафе и ты поставил на могиле Жени памятник?

Он тщательно прожевал мясо, словно в этот момент для него не было важнее дела, и промокнул губы салфеткой.

–Неужели это так важно?

–Конечно! Ты и так много для меня сделал… В конце концов, разве ты обязан заботиться обо мне?

–Заботиться – это слишком громко сказано. Так, помог немного. Все-таки ты мой первый биограф…

Интересно, а почему я не сказала, что не хочу больше с ним видеться? То есть я начинала этот разговор, но отчего-то теперь мне казалось, что заводить его вновь глупо.

И в самом деле, есть более насущные темы.

–И все-таки я настаиваю, чтобы ты при окончательном расчете учел все свои траты.

–Хорошо, учту,– пообещал он.– Но теперь наконец я могу поесть, или ты придумаешь еще что-нибудь не слишком умное?

Я закусила губу, понимая, что это он сказал нарочно. Продолжает меня злить. В отместку за то, что я злила его. Поэтому надолго меня не хватило. Минут через десять я опять поинтересовалась:

–Наелся?

–Наелся,– теперь подтвердил он.

–Тогда доставай свою бумагу, буду ее подписывать!

–Не понял. А десерт?

–Ты же сам сказал, что мне надо похудеть.

–Разве я не говорил, что лишние три килограмма тебе не повредят?

–Не говорил. И вообще первое слово дороже второго. Давай бумагу по-хорошему!

–А по-плохому что будет?

–Нет, на плохое не решусь,– честно призналась я.– У меня, увы, теперь нет защитника, что же мне ссориться с единственным союзником.

–Союзник, значит? Иными словами, до защитника недотягиваю?

–Юра,– взмолилась я,– ну зачем тебе мои проблемы? Я и так тебе на голову свалилась с этой дурацкой базой! Может, ты обо мне давно бы думать забыл, а тут я все время о себе напоминаю…

–Послушай, Рагозина, чего ты все пытаешься меня втиснуть в свои рамки? Что мне можно, чего нельзя, что делать, чего не делать? Никто в нашем городе не смеет мне указывать, и только ты можешь позволить себе все, что взбредет в твою красивую голову.

–Ты прав, указывать я не должна. Тем более что повода для того, чтобы нам с тобой видеться, в ближайшие полгода у нас не будет. А тогда мы в последний раз встретимся и все окончательно оформим. Надеюсь, больше головных болей в связи со мной у тебя не будет!

–Ты – моя головная боль,– произнес он мрачно.– А точнее, если у меня о чем-то и болит голова, то только о тебе.

–Неужели всего лишь из-за одной ночи?

И опять я не сказала ему что-нибудь вроде: отстань, забудь и думать обо мне.

Тем более что он с упреком взглянул на меня. Мол, как ты можешь, эта ночь стоит всей жизни! Или что-нибудь еще вроде этого.

Я подписала не глядя какую-то бумагу. Если бы Юрию пришло в голову почему-либо обмануть меня, ему удалось бы это безо всяких усилий.

–Не спеши, я отвезу тебя,– сказал он, и я вынуждена была подчиниться.

По его знаку официант принес счет.

–Я посчитал мороженое и фрукты…– начал говорить он,– но если вы не будете…

–Не будем,– устало отмахнулся Забалуев,– отнеси своим детям!

–Спасибо,– чуть ли не вдвое сложился в поклоне официант.

Видимо, десерт стоил очень приличных денег.

–Ты водишь машину?– спросил Забалуев, по моей просьбе открывая окно с моей стороны.– Вроде у твоего мужа был «ситроен».

–Был, только я на нем никогда не ездила. Как-то мы обходились. До работы я добиралась на маршрутке. На отдыхе Женя был за рулем. Пить он не очень любил, из гостей его возить, как некоторым моим подругам мужей, мне не приходилось… Слишком я рассеянная. Мне кажется, не успею появиться на шоссе, как то ли в меня кто-нибудь врежется, то ли я в кого-то…

–Я бы мог тебя поучить вождению. С гарантией того, что ты перестанешь бояться машины и вообще дороги.

Повернувшись на сиденье, я посмотрела на него.

–Юра, ты все время что-нибудь придумываешь: не работу для меня, так учебу. Не все ли тебе равно, вожу я машину или нет?

Он проехал еще немного, свернул за угол, на какую-то темную улицу – я даже не сообразила, на какую,– и остановил машину на обочине. Мощный платан почти полностью закрывал висевший где-то в выси фонарь. Светились только огоньки на приборной доске да белки его лихорадочно горевших глаз.